Лекарство для тещи. Библиотека группы ВКонтакте «Стихи. Проза. Интернациональный Союз писателей» представляет…. Марат Валеев
к ближайшему павильону.
Самодельная клетка была очень тяжелой и неудобной для переноски – и как только этот тщедушный алкаш припер ее на базар? Сапрыкин решил не мучаться и, привязав Яшку за одну ногу завалявшимся в кармане куском рыболовной лески – на случай, если тому вдруг вздумается улететь, – он вытащил его из клетки и понес к троллейбусной остановке на руках. Яшка же отчаянно завозился, зацарапался и, вырвавшись из рук, вскарабкался Сапрыкину на плечо и там успокоился, победно озирая окрестности.
«А-а, видно, покойный боцман так и ходил со своим любимцем по палубе! – догадался Сапрыкин. – Ну, чистое кино». Попугая на плече он оставил, но заходить в троллейбус с ним не рискнул – мало ли какой народ там будет, – да и ехать до дома надо было всего-то пару остановок. Сопровождаемые любопытствующими взглядами прохожих и несколькими пацанами, пытающимися на ходу погладить Яшку, Сапрыкин через пятнадцать минут был дома.
– Господи, это кто? – изумленно спросила жена Сапрыкина Катерина.
– Якорем его зовут! – с гордостью сказал Сапрыкин, пересаживая птицу с плеча на край холодильника. – Но можно и Яшкой. Очень редкий морской попугай… Купил вот по случаю. Будет жить с нами. Разговорчивы-ы-ый! – всех подружек тебе заменит. Ну, поздоровайся с моей женушкой, Якорёшка-дурёшка!
Яшка помотал залепленным клювом.
– А, ну да! – вспомнил Сапрыкин и осторожно содрал скотч.
– Полундр-р-ра! – хрипло закричал Якорь. – Трах-та-ра-рах! Сам дур-р-ак! Где папайя, где мар-р-акуйя, мать твою!!!
– Божечко ты мой! Похабник-то такой! – всплеснула руками Катерина. – Неси его, откуда взял.
– Это он просто голодный, – слабо засопротивлялся Сапрыкин, которому, если честно, хамство попугая тоже мало понравилось. – Сейчас мы его покормим, и он успокоится.
– А чего ты ему дашь? У нас нет ни папайи ни, прости, господи, этой, как ее, маракуйи! – запричитала Катерина. – Раз он морской, дай ему вон селедки!
– Да он морской постольку, поскольку жил с каким-то там боцманом, – объяснил Сапрыкин, роясь в холодильнике. Попугай, склонив хохластую голову набок, заинтересованно следил за ним. – Во, банан нашел! Будешь, банан, Яков?
Попугай взял уже привядший банан крючковатой лапой, клювом умело снял с него шкурку и стал жадно отрывать и глотать сладкую банановую плоть.
– Кайф-ф-ф! – наконец громогласно сообщил он и сытно рыгнул. – Молодец, салага! Тепер-рь бы бабу бы! Ну, иди ж-же ко мне, крош-ш-ка!
И уставился загоревшимся взглядом на жену Сапрыкина, а перьевой хохолок на его голове встал дыбом.
– Так он еще и бабник? – ахнула Катерина и покрылась легким румянцем – то ли от возмущения, то ли от смущения.
– Да ну, болтает чего попало! – криво усмехнулся Сапрыкин, хоть тут же почувствовал острое желание поставить этому мерзавцу в перьях еще один фингал. Где-то там, в глубине его душе заворочался скользкий червь сомнения: что-то с этой птицей неладное. Мало того, что попугай оказался наглым