Сердце Родины. Серия «Фронт Культуры». Аджиджиро Кумано
программы.
Экраны безжалостно били в глаза яркими и быстро сменяющимися кадрами, на которых страна утопала в искреннем поклонении курсу ликующей Партии по преодолению мирового кризиса. «Наши поезда самые быстрые в мире!», – кричали стремительно мелькающие составы национального перевозчика. «В наших плавках – наша сила», – заявлял о себе исполинский ковш, ливший огненный поток расплавленного металла. «Нам солнца не надо, нам Партия светит. Нам хлеба не надо, работу давай», – требовали трудовые коллективы по всей стране. И родное лицо космонавта, уносящегося в звездное небо, чтобы там, далеко на околоземной орбите, совершить быстро забытый исторический подвиг.
Было видно, что народ в едином порыве бросал себя под рельсы стремительно наступающей победы единственно верной политики бессменного руководства независимой страны. Вышедшая на сцену детская писательница буквально прильнула к микрофонам.
– Дорогие друзья! – возбужденное сознание прилипшей к трибуне Тамары Ильясовой будоражила торжественная атмосфера зала. – В эти непростые для нашего неустрашимого народа времена, мы, верные партийцы, как один, встаём и смело подставляем наши плечи потрясающим по своей гениальности и размаху инициативам руководства Партии. Только Ваши идеи, Ваше видение и Ваше сердце могут исполнить мечты и чаяния простых людей…
Увядающую красоту женщины, представлявшую на съезде творческую интеллигенцию в общем, и Союз писателей страны в частности, разрывало от желания как можно точнее выразить глубокое чувство любви к Партии. Напряженная в экстазе фигура, тяжело вздымающаяся монументальная грудь и прыгающий шиньон на макушке кричали о могучей, пронзающей ее хрупкую женскую природу, силе преклонения перед сияющими в президиуме титанами. Только крепкие, налитые жилистым свинцом икры удерживали её от того, чтобы не упасть в обморок прямо на сцене.
Человеку, наблюдавшему эту фантасмагорию со второго ряда, было глубоко скучно. Он уже всё это видел тысячу раз на репетициях, сам часто участвовал в процессе подготовки таких съездов и был очень близок к идеологам происходящего. Он жил этой системой, даже был во главе, по крайней мере, входил в лихую сотню людей, воспринимавших идеологию Партии как своё кредо и призыв к действию.
Сейчас же Аполлон Леонидович Кариатиди устало сидел в кресле, наблюдая, как к рядом стоящему микрофону льнут подготовленные ораторы, изливая свои верноподданнические чувства.
Он слегка наклонился к своему сидящему рядом коллеге.
– Вот как может нравиться такое откровенное подхалимство?
Однопартиец, едва сдерживая предательский зевок, с удивлением произнес:
– Аполлон Леонидович, первый день живешь что ли?
Кариатиди оглянулся вокруг. Зал бурлил, но он точно знал, что самое интересное было «спереди». Дав залу излить свои верноподданнические рулады, и в соответствии с регламентом, ведущие перешли ко второму акту театральной постановки.
Появились новые докладчики.