Траектория полета совы. Кассия Сенина
вы думаете, господин Киннам, чьи манеры более изысканны – польские или немецкие? – поинтересовался Струсь.
– Разумеется, ваши, и я это легко докажу. Немцы бы давным-давно уже посмотрели на часы, вспомнили, что у них назначено совещание, и углубились бы в бумаги. А мы тут с вами так прекрасно проводим время!
Всеобщий хохот показал, что шутка оценена.
– И все-таки, все-таки согласитесь, господин Киннам, что Империи, с ее такой совершенной военной организацией, стоило бы в свое время более активно вмешаться в наш конфликт с Московией! – заметил пан Дембицкий. – Ведь был момент, когда там всё совсем расшаталось, можно было в две недели ликвидировать этот ужасный… общественный эксперимент.
Киннам посмотрел на собеседника пристально: он только теперь оценил значение портретов, висевших над столом главного редактора.
– Видите ли… всё не так просто. Еще в седьмом веке Феофилакт Симокатта сказал замечательную вещь, что ни одна монархия не может взять на себя все заботы об устройстве мира и «одним только веслом своего разума управлять всеми людьми, которых видит под собою солнце», и…
– Между прочим, мы еще не пили за нашу победу! – воскликнул пан Станислав.
– Да-да, – подхватил пан Константин, – жалко, вы не приехали месяц назад, были такие торжества, такой парад… Но это же не срок, за победу и сейчас можно выпить, это в самый раз.
– Так вот, – продолжил Феодор, наскоро закусив «победу» хрустящим грибом и не спуская глаз с пана Дембицкого, который, задумавшись, пристально изучал тарелку, – власть большевиков, разумеется, была ужасна, но я не вижу, почему мы ради нее должны были отказаться от принципа невмешательства. В конце концов, разве не он позволяет Европе уже двести лет существовать без всеобщих воин? А Польше, я считаю, мы достаточно помогли тогда – прикрыли средствами ПВО вторую столицу, да и генерал Давутоглу, решив ударить по изготовившимся красным, очень облегчил положение Варшавы. Турки, как вы знаете, никак не могли осознать, что следующей целью станут они, но пришлось поверить…
– Да, но, между прочим, самолеты к Кракову всё же прорывались и были разрушения! Вы и сейчас можете видеть ужасные современные коробки в центре на месте прекрасных исторических зданий, – несколько ворчливо заметил пан Станислав.
– Ничего не поделаешь, это война, – развел руками Киннам, – никто не может дать гарантий. Полагаю, без наших ракетчиков всё обернулось бы гораздо хуже… Но я предлагаю посмотреть на проблему шире. Уничтожение Московии в то время – а вы ведь говорите именно об уничтожении – раскачало бы пол-Европы. Никому не известно, какие государства могли бы возникнуть на месте Московии, в каких границах и с какой идеологией. А сейчас всё произошло хоть и неожиданно, но в цивилизованных рамках. Наши политологи, между прочим, очень довольны тем, что мы не отступили тогда от главного принципа: вчера враг – завтра невольный союзник, а послезавтра – настоящий друг…
– И сидит