Дом правительства. Сага о русской революции. Книга третья. Под следствием. Юрий Слёзкин
Турксиба Владимир Шатов, хорошо знал Миронова и Агнессу по совместной работе в Казахстане. По рассказу Агнессы: «Однажды привезли каких-то заключенных, и ему доложили, что один из них просит свидания с ним, Мироновым. Миронов приказал – привести. Шатов и вида не подал, что они знакомы. О чем они говорили, Сережа мне не рассказал, но очень потом переживал, не спал, курил, думал, на мои расспросы не поддавался». Шатова обвинили в шпионаже в пользу Японии. Он отказался признать свою вину и в октябре был расстрелян[137].
Четырнадцатого мая, за день до начала массовых арестов среди военных, Миронов выступил перед сотрудниками Пятого (особого) отдела своего управления.
Наша задача – очистить армию от всех проходящих по нашим делам. Их будет не 50, возможно, 100–150, а может, и больше… Борьба будет напряженная. У вас будет минимум времени на обед. А когда арестованных будет 50–100 человек, вам придется сидеть день и ночь. В силу этого вам придется забросить все семейное, личное. Окажутся люди, у которых, может быть, нервы не позволят сделать это, здесь будут видны все… Здесь – поле боя. Колебания того или иного сотрудника равносильны измене…
Я уверен, что дело у нас быстро пойдет… У вас, товарищи, начинается настоящая чекистская жизнь[138].
К концу 1937 года число арестованных участников «контрреволюционных формирований в частях СибВО» превысило 1100. У некоторых сотрудников Особого отдела, включая его начальника, сдали нервы. Некоторые следователи были уволены за «моральное разложение» (в основном пьянство); другие арестованы как шпионы и двурушники. Тогда же были разоблачены руководящие работники НКВД, связанные с Ягодой. 6 июня бывший начальник Миронова и организатор его свадьбы, В. А. Балицкий, получил шифровку с заданием арестовать начальника отдела контрразведки ГУГБ НКВД Льва Миронова (Кагана), который возвращался с Дальнего Востока. Через несколько дней Лев Миронов прибыл в Новосибирск. С ним был Балицкий. По воспоминаниям Агнессы:
Он приехал к нам с целой свитой. Все какие-то любезные офицеры, ручки дамам целуют, умеют танцевать превосходно. Сережа устроил для них прием. Зима, а у нас свежие парниковые овощи, из специальных оранжерей Новосибирска. Они все накинулись на эти овощи… ну и фрукты, конечно…
Миронова-гостя посадили на главное место, а он, как увидел нашу Агулю, ей тогда было четыре года, так уж и не смог от нее оторваться. Посадил ее на колени, гладит по голове, шепчет что-то, и она к нему приникла… Странно это мне как-то показалось – не к дамам поухаживать, не к мужчинам – выпить, поговорить, а к ребенку за лаской…
Я потом говорю Сереже:
– А Миронов-то был грустный…
Он встрепенулся, с вызовом:
– Что ты выдумываешь? С чего это ему быть грустным? С таким почетом принимали[139].
Через несколько дней Балицкий арестовал Льва Миронова и всю его делегацию, посадил в специальный
Тепляков,
Папков,
Яковенко,