Варя.Хаос. Юлия Мартынцева
– стакан с виски, налитым на два пальца. Очень по-американски и слишком фамильярно для окружающей обстановки. Зато голос мужчины звучал гораздо самоувереннее и спокойнее.
– …И даже говорю по-английски, – ответила Варя, аккуратно извлекая заинтересовавшую ее книгу. – А по мнению преподавателей, еще и вполне неплохо.
Айк усмехнулся и пригубил виски.
– Тогда прочитай мне что-нибудь… Говорят, девушки так гадают по книге? Заодно, проверим, насколько твои преподаватели правы…
Варя раскрыла книгу, ткнула наобум пальцем в строки и начала читать:
How many loved your moments of glad grace,
And loved your beauty with love false or true,
But one man loved the pilgrim Soul in you,
And loved the sorrows of your changing face;[1]
Девушка потрясенно замолчала, пытаясь прислушаться к собственным ощущениям. Сердце билось быстрее, чем обычно, а голова соображала на удивление плохо.
– У тебя действительно хорошее произношение, – задумчиво прокомментировал Айк, словно не заметив ее замешательства. Затянулся сигарой, по-гусарски выпустил пару колец дыма, словно красуясь. – И счастливая рука. Давай еще что-нибудь. Ты умудрилась выбрать книгу моего любимого поэта.
Варя перелистнула несколько страниц и снова ткнула наугад:
That every year I have cried, 'At length
My darling understands it all,
Because I have come into my strength,
And words obey my call';[2]
Знакомый холодок пробежал под ребрами, Варя словно ощутила едва слышное дыхание, скользнувшее шепотом мимо: «my darling… darling…»
Варя побледнела и закрыла книгу.
Несмело подняла глаза на Айка и встретила пристальный, изучающий взгляд.
– Что-то не так? – спросил Айк и сделал еще один глоток.
– Нет… просто… знаешь, когда читаешь классиков, всегда чувствуешь свое несовершенство… я ведь тоже… скажем, пробовала сочинять, – попыталась выкрутиться Варя.
Айка, кажется, вполне устроил ее ответ. Он как будто расслабился.
– Да, понимаю.
– Ты любишь стихи?
– Я люблю хорошие стихи. Как у Йейтса.
– А чем хорошие отличаются от нехороших?
– Кому что.
– А для тебя?
– Для меня – хорошие стихи: технически совершенны, как Формула. И при этом несут в себе смысл.
– А чувства?
– Что – чувства?
– Стихи в первую очередь вызывают чувства, разве нет? Или тебе важна только техника и философия?
– Почитай что-нибудь из своего…
– Тебе не понравится.
– Не решай за меня.
– У меня слишком много чувств и слишком мало смысла. Не для тебя…
– Позволь, я сам решу.
Варя задумалась.
– Нет, в другой раз. Стихи – это очень личное.
– Прочитай неличное.
– У меня такого нет.
Айк иронично прищурился.
– Неужели? В таком случае, считай, что я хочу узнать тебя поближе… Считай – это приказ и часть нашей сделки. Сделай мне приятное таким неожиданным способом.
Варя
Столь многих привлекала красота
И грация – кто честен, кто фальшив;
Лишь одного – скитальчество души,
Печали рябь в изменчивых чертах;
(Уильям Батлер Йейтс, перевод Виктора Куллэ.)
Года прошли, кричу я всласть:
«У силы нет оков!»
Мою ты осознала власть:
Слова пришли на зов.
(Перевод автора.)