На задворках империи. Детские и юные годы Давида Ламма. Владимир Цесис
деревьев и в заросших травой канавах по обе стороны парковой аллеи. Через минуту немецкий самолет, летевший в другом направлении, вдруг развернулся и полетел вдоль главной аллее парка. Немецкий пилот «развлекался», стреляя из автомата по случайным гражданским любого возраста.
Виктор, который прятался на обочине дороги с отцом, посмотрел в небо и увидел то, чего он никогда не забудет в будущем. Над ним на низком бреющем полете пролетел самолет, в кабине которого он мог четко разглядеть немецкого летчика, на лице которого расплылась широкая улыбка удовлетворения от убийства невинных людей. Волосы Виктора встали дыбом, и он потерял сознание. Когда мальчик пришел в себя, оказалось, что он лежит на земле. Рядом с ним был отец и неизвестный ему взрослый. Они пытались помочь ему, приподняв голову и обмахивая газетой, они проверяли его пульс и говорили ему успокаивающие слова. Пилот, наслаждавшийся убийством мирных жителей, «получил достаточно удовольствия», и самолет исчез. Садист-пилот, совершая технологическое чудо, символизировал зло, которое сопровождало действия фашистских оккупантов. Технология и мораль – это разные вещи.
В мирное время женщины, родившие ребенка, должны были провести семь дней в родильном отделении со своими новорожденными младенцами. В течение этого времени другим членам семьи, включая мужей, не разрешалось посещать матерей с новорожденными в больнице. Однако в часы войны многие правила были временно отменены, и Самуилу вместе с Витей было разрешено посетить Илану и Давида. Самуил снова напомнил Илане, что нужно будет как можно скорее покинуть город вместе с детьми и направиться в тыл страны. Илана, которая на второй день после родов была еще слишком уставшей, чтобы думать о выписке из родильного отделения, тем не менее, уверяла его, что как только восстановит силы, она сделает то, о чем он просит.
Чуть позже в то же самое утро Самуил снова отвел своего старшего сына к Паскалям. Соломон Паскаль задал ему множество вопросов о ситуации в городе и заверил отца, что он и его жена будут заботиться о Викторе. Оставив сына с Паскалями, Самуил Абрамович поспешил на очередную встречу с военным командованием на Старо-Почтовой улице. Он уже направлялся к зданию, но охранник на контрольном пункте у ворот металлической ограды сказал, что его визит пока откладывается на час. Чтобы убить время, он решил пообедать. Офицер не прошел и одного квартала, когда началась новая воздушная атака. Самуил некоторое время был оглушен и дезориентирован взрывами бомб. Когда он пришел в себя и посмотрел в сторону военного комиссариата, то увидел, что здание, которое он покинул всего несколько минут назад, включая металлические ворота, было полностью уничтожено бомбой. В центре бывшего здания зиял кратер, заваленный грудами кирпичей, обломков и битого стекла. Самуил побежал обратно в здание и рядом с искореженными металлическими воротами увидел лежащее на земле мертвое тело охранника. Если бы охранник позволил Самуилу несколько