Горькая правда о Елене Блаватской. Владимир Петрович Бровко
ведь все, что он говорил, было узнано им из разных книг, из тех самых, что читала, и она сама.
Только она прочитала их куда больше, чем он. К тому же он оказался самовлюбленным и самонадеянным человеком. Для своих же чувств она требовала драгоценной оправы из мудрых изречений и глубоких мыслей. Однако это ее условие никто из окружавших ее молодых людей, – а помимо князя Голицына, это был весьма немаленький круг, – не был способен выполнить.
В итоге с князем Александром Голицыным все разрешилось, само собой.
В конце 1848 года он уехал навсегда вместе со своим отцом Владимиром Сергеевичем Голицыным в Москву, и больше они никогда не встречались.
Для Елены это была настоящая трагедия. Через 25 лет, в 1874 году, Елена Петровна в одном из своих интервью американским журналистам вдруг заявит, что была обручена с князем Александром Голицыным, но он неожиданно умер!
Обручение, если оно в самом деле состоялось, было тайным, и, как можно предположить, влюбленных заставили расторгнуть эту помолвку по настоянию князя М.С. Воронцова и его жены. А возможно, что и не было никакой помолвки.
После болезненного расставания с князем Голицыным Лёля попыталась найти кого-нибудь постарше.
Так, ей нравилось обращать на себя внимание Никифора Васильевича Блаватского, которого она встретила не на балу, а у себя в доме, в непринужденной обстановке.
Стоит заметить, что Лёля хорошо умела распознавать реакцию спутника, знала, как очаровывать, когда того хочешь.
В конце концов родители и бабушка с дедушкой дали согласие на брак исключительно потому, что хотели спасти положение Елены, разом прекратив наговоры и слухи о ее легкомысленном поведении.
Согласие на брак с Блаватским было, увы, импульсивным решением.
И эта черта характера Елены еще не раз сослужит ей нехорошую службу.
Венчание Никифора Блаватского и Елены Ган (девичья фамилия) состоялось 7 июля 1849 года в селении Джелал-Оглы, и в тот же день после венчания и свадебного обеда молодые уехали в Даричичах – горное местопребывание всех эриванских чиновников во время летней жары.
Судя по всему, как это ни удивительно, но живя с Блаватским, Елена Петровна продолжала сохранять свое невинность. Приставания законного мужа после свадьбы были тягостными, но Елена устояла.
Если еще вчера она была убеждена, что постарается полюбить Блаватского, то с каждым днем это чувство все уменьшалось, пока совсем не испарилось. К тому же в нем не обнаружилось того тончайшего магнетизма, которым, как она полагала, обмениваются духовно одаренные люди.
Сколько раз она была убеждена, что без памяти влюбилась, но вскоре все проходило. Эта ее особенность не раз становилась ее бичом.
"Женщина, – пришла она как-то к выводу, – находит свое счастье в приобретении сверхъестественных сил. А любовь является только дурным сном, бредом".
Когда она окончательно осознала, что Блаватский не сделает ее счастливой, что она его не любит, когда сама мысль о жизни с ним стала невыносимой, а импульсы к свободе стали необоримыми