Люди, принесшие холод. Книга 1. Лес и степь. Вадим Нестеров
командиром. Они и должны будут разрушить плотину и отвести Аму-Дарью в старое русло. Для этого с экспедицией посылались двое инженеров «из учеников Куломовых31».
Хивинского хана Бекович должен был склонить к подданству, предложив ему предоставить сильный отряд личной охраны из профессиональных русских военных, что навсегда устранит бесконечную череду постоянных дворцовых переворотов.
Было и неприятное известие – у Бековича появился конкурент. Петр решил, что Александру по горло хватит дел и в среднеазиатских княжествах, поэтому для экспедиции в Индию отправил с Бековичем другого своего любимца. Бековичу надлежало договориться с ханом о двух экспедициях. Сначала отправить хивинских людей вверх по Сыр-Дарье в город Яркенд, усилив эту экспедицию двумя русскими. А вот вторую экспедицию отправить по Аму-Дарье в Индию, и возглавить ее должен «особенный» человек, действующий под видом купца. Он должен был идти вверх по Аму сколько возможно, а дальше пробираться в Индию сушей, тщательно фиксируя путь.
Начальником разведывательного отряда в Индию Петр назначил еще одного моряка – поручика Александра Кожина. Этот выпускник Московской Школы Навигацких и Математических наук, располагавшейся в знаменитой Сухаревой башне, обратил на себя внимание царя в 1715 году, когда описал часть побережья Финского залива. Морскому офицеру купцом прикидываться, конечно же, сложновато, поэтому Кожину придали для достоверности двух настоящих купцов, только «чтоб оные были не стары».
Бекович же должен, после хивинского хана, привести в русское подданство еще и бухарского хана – тем же способом с выделением личной гвардии, «ибо и там тако ж ханы бедствуют от подданных». Бекович получил царские «грамоты к обеим ханам, также купчине к ханам же и к Моголу32».
Во время этой аудиенции, кстати, Бекович и передал Петру карту Каспийского моря, собственноручно составленную после возвращения из экспедиций. Карту эту Петр I продемонстрировал французским академикам в следующем, 1717 году во время визита в Париж, где она произвела настоящий фурор. Эта демонстрация немало способствовала тому, что 22 декабря 1717 года, через полгода после отъезда Петра из Парижа, царя официально избрали членом Академии. Впоследствии карта, как я уже говорил, пропала, и числилась «в нетях» более двух веков, пока ее на обнаружила Екатерина Княжецкая.
Получив предписания от царя, Бекович должен был немедленно отправляться в Сенат и «по сим пунктам господам сенату с лутчаю ревностью сие дело как наискоряя отправить, понеже зело нужно».
По сути, Бекович получал неограниченные полномочия, что вскоре и подтвердилось – князь уже 4 марта прибыл в Петербург и явился в Сенат. И никакого хождения по коридорам и кабинетам – все указания по подготовке экспедиции, содержащиеся в этих 13 пунктах, были выполнены с невиданной для России быстротой и исполнительностью. Заехав ненадолго в Москву и Казань, в середине весны Бекович прибывает в Астрахань.
Чуть иначе получилось с поручиком
Алферий Де-Кулон – французский и русский военный инженер, с 16 марта 1719 г. – начальник Санкт-Петербургской инженерной роты (школы), впоследствии – генерал-директор инженерных войск.
На всякий случай напомню, что Индией в те времена правила династия Великих Моголов.