Пустошь. Нулевой круг. Михаил Павлович Игнатов
и, не теряя концентрации, представлять в голове эту пыльцу. В итоге я, ломая ноги на этих руинах, и заново создавая пропавший образ, понял, что слишком много хочу в первый день. Идеально будет этим заниматься на поливе. Не такие уж неподъемные ведра, ровная лестница, монотонное занятие, не требующее внимания – идеальные условия! И отложил попытку поглощения энергии. Иначе я точно ни одного камня не соберу и даже куска мясного корня не получу.
Стоило мне принять это важное решение и облегченно вздохнуть, как жизнь подкинула еще один выбор. За очередной стеной я обнаружил камень. Причем он один перекрывал своим весом всю мою сегодняшнюю норму. А значит, был еще ценнее. А почему? Да потому, что здесь все, что было построено древними либо давно рассыпалось в песок, дающий своим цветом название нашей пустоши, либо такое крепкое, что нашим инструментом его просто невыгодно добывать. Будь у нас достаточно небесных металлов из первого пояса, хотя бы красного, всё было бы по-другому. Но они слишком дороги. У отца были маленькие пробойники из Льдистой стали. Это всё, на что хватило в свое время немалого заработка деда. Не слышал, чтобы у Газила было что-то подобное. Иначе кости Руха не ценились бы так.
Вот и приходится надеяться на удачу. Иногда, даже не очень редко, оставшиеся руины словно лопаются, сдавшись, времени. Но чаще всего они при этом рассыпаются на довольно мелкие, с мой кулак или, реже, кулак мужчины. А вот крупные куски – редкость. В нашем доме дороже всего не его беленые стены, сложенные из самана, а наш стол, который одновременно и большой и плоский. Вот и передо мной лежит камень почти похожей формы, только вдвое меньше, редкая удача. И мне нужно выбрать, следовать ли принятому решению – как можно меньше трогать тяжести или нет. Все же он для меня очень тяжел, тем более тащить его предстоит далеко. Это совсем не сравнить с водой до огорода. Нет, решительно помотал я головой. Нужно быть твердым. Тем более если случилось чудо и после моих недавних попыток возвышения в меридианах плещется немного больше силы, чем обычно, то она наверняка уйдет в мышцы. А значит лучше поступить иначе.
Спустя три часа я уже был в деревне. Мне пришлось пройти ее насквозь. Хранилище камней у нас с другой стороны. Два невысоких узких и длинных строения, небрежно перекрытых сверху драконьей травой всего в один слой. Это так мало, что внутрь легко проникают солнечные лучи через многочисленные щели, а в дождь здесь всегда лужи. Но внутри лишь кучи камней, которым это ничуть не вредит. В хранилище множество дверей, через которые удобно носить камень до ближайшей кучи. Между зданиями, под отдельным и добротным навесом, стоят огромные весы, сделанные из редкого в наших краях дерева и железных чаш. Тут использован драгоценный целый и ровный ствол неведомого мне дерева. Рядом куча принесённых за последние дни камней. Я с грохотом высыпал камни из мешка на мерную чашу и активно крутил головой, оглядываясь в поисках нужного человека.
– Двадцать два, – зевнув, Ларг сделал отметку на доске,