Иной пол. Том 2. Ксения Смирнова
её слабости, ставила его на колени, так, что они подгибались под тяжестью его необыкновенных чувств, с которыми он продолжал бороться, как с самым страшным врагом на земле. Так было, есть и будет. Но Александр никогда не признается ей в этом, даже если ему приставят дуло пистолета к виску.
– Это самое страшное, что может со мной случиться, – растерянно продолжила Ангелина, – Именно поэтому я так часто просыпалась ночью от кошмаров в нашем доме. В каждом моём сне, тебя не было. Я искала тебя везде, я пыталась найти тебя, но тебя нигде не было. Обещай мне, что ты никогда меня не оставишь, Алекс. Обещай, – прошептала она, с томлением заглядывая в его глаза, смотрящие на неё слишком серьезно.
Что ему сказать? Что? Он не имел права давать обещаний. В этом мире не могло быть ничего вечного. Мир страдал, рушился и самоуничтожался. Мир требовал жертв и потерь и войн. Мир больше никогда не будет великодушен к тем, кто хочет его спасти.
Иной глубоко вдохнул в себя ледяной воздух и накрыл Ангелину своими руками. Тяжелые могучие пальцы сразу согрели тыльную сторону её ладоней. Он вдруг потянулся к ней и прижался губами к её лицу. И в этом поцелуе не было ни страсти, ни желания. В нём было что-то другое, совсем не похожее на редкие прикосновения, которые он когда-то ей дарил. В том поцелуе была нежность и тонкая, едва заметная, чувственность… Он будто передал ей сотню тысяч мегагерц своей энергии, зарядил её своим теплом. Это было единственное, что Александр мог сделать, чтобы успокоить её и не произносить вслух ни одного обещания, которые так были необходимы Ангелине.
Кажется, прошло несколько минут, прежде чем Алекс оторвался от женщины. Её отросшие волосы растрепались, щеки раскраснелись, а в уголках глаз блестели слёзы. Александр вдохновенно смотрел на неё, и запоминал каждую деталь лица – нос, полные приоткрытые губы, ровное глубокое дыхание, выгоревшие ресницы и пронзительные глаза. Эти невероятно добрые, налившиеся теплом и светом, глаза. Он готов был купаться в её взгляде, одобрении, нежном слове, готов был продать душу дьяволу, лишь бы эта женщина принадлежала только ему одному. Осознание этого, настолько шокировало Алекса, что он еще долго не мог прийти в себя. Даже когда Ангелина смущённо улыбнулась, и стерев остатки слёз, поднялась с колен, чтобы помочь развести ему костер, Александр продолжал заворожено наблюдать за её медленными движениями. Они были осторожными и неловкими, как у ребёнка, делающего первые шаги. Иной вздрогнул от одной мысли, что когда-нибудь приведет её в свой дом, познакомит со своим народом, а может когда-нибудь…
Может быть, когда-нибудь, она родит ему дитя… Мальчика. Сына.
Алекс настолько верил в божественный промысел их встречи, что даже мысли не мог допустить о рождении дочери. Но если вдруг такое случится, что мешает ему любить этого ребенка, так же сильно, как сейчас он…
«Нет. Об этом нельзя думать»
«Я никогда не буду думать об этом»
«Никто и никогда не заставит меня произнести это вслух»
«Я скорее умру, чем позволю себе признаться