Скверна. Камни Митуту. Книга вторая. Сергей Малицкий
у нее в руках на две части.
– Вот видишь? – расплылся в улыбке принц, но глухой удар заставил его замереть и повалиться на пол без чувств. У ног Камы зазвенел, закружился маленький даккитский щит.
Кама подняла глаза. В дверях стояла бледная как снег Эсокса. Хмурая Глеба, половину лица которой затягивал свежий синяк, бросилась к упавшему принцу.
– Ты… – посмотрела на Каму Эсокса и все поняла. – Никто не должен об этом знать.
– Жив, – выпрямилась Глеба. – Но придет в себя не сразу. Думаю, что час или два у нашей гостьи есть.
– У нее и у тебя, – отрезала Эсокса. – Фамес не прощает никого и никогда.
– Кто я и кто он? – пожала плечами Глеба.
– Не важно, – поморщилась от досады Эсокса. – Надо дать ему остыть. Отправишься вместе с Камой, отведешь ее к тому, к кому скажу, а потом переждешь месяц-другой в укромном месте. Не мне тебя учить.
– Кто знает об этом? – спросила Кама, торопливо вытираясь поданным полотенцем.
– Кто знает? – Эсокса присела возле Фамеса, провела ладонью по его лицу, зажмурилась словно от боли. – Теперь ты, раньше Глеба. Она и сама…
Кама повернулась к женщине, та с горьким лицом кивнула.
– Может быть, моя мать, – продолжила Эсокса, – догадывалась, но…
– И давно? – прошептала Кама.
– Давно, – кивнула Эсокса. – Но сегодня он не должен был беспокоить меня. Наверное, кто-то из стражей ворот донес, что я прибыла.
– И ты… – Кама не знала, что ей сказать.
– Я могла бы только убить его, – прошептала, поднимаясь, Эсокса. – Но убить его я не могу. И тебе не дам этого сделать. Собирайся. И вот еще, на всякий случай. Если все-таки доберешься до Баба, найди там не только своего дядюшку, но и старика Хаустуса. Они дружны, кстати. Он тебе поможет. Или советом, или еще чем. Скажи ему обо мне, и добавь еще вот что – скажи, что оберегать тебя попросил сам Бенефециум.
– Кто это и что это значит? – не поняла Кама.
– Хаустус знает, – только и сказала Эсокса.
Через несколько минут Кама, уже одетая и собранная, села на одну из поданных ей и Глебе лошадей. Вспомнив о важном, она сняла с пояса кошель.
– Вот, тут пять золотых.
– Оставь себе, – впервые за весь вечер, уже ставший ночью, улыбнулась Эсокса. Конечно, если ее улыбка не пригрезилась Каме в трепещущем свете лампы. – То, что я делаю для тебя, стоит столько, сколько монет у тебя не будет никогда, даже если все монеты мира будут твоими.
– Хорошие слова, – прошептала Кама.
– Дерьмовые, – не согласилась Эсокса. – Болтовня не самая сильная моя сторона. В дорогу!
Глава вторая. Моллис
Корабль назывался «Белый» по цвету палубы и бортов, а управлял кораблем черный человек по имени Моллис. Так считалось, на самом деле Моллис управлял моряками, большею частью такими же черными, как он сам, а с кораблем разбирался мальчишка лет двенадцати – ханей по имени