Скверна. Камни Митуту. Книга вторая. Сергей Малицкий
прижала к груди через платье. Алиус выпрямился и вдруг почувствовал сквозь брезгливость и неприязнь к властной красавице жалость к ней же. И это не было результатом ее ворожбы.
– А ведь тебе приходится нелегко, Ути. Со всей твоей силой. Береги себя.
– Уж не сомневайся, – жестко ответила она. – Иди. Я еще буду говорить с тобой.
– Надеюсь на это, – поднялся и поклонился правительнице Алиус.
– Эта… – Ути окликнула его в спину. – Эта Аксилла – твоя женщина?
– Да, – обернулся и склонил голову Алиус.
– И она корчит гримасы, чтобы уберечь себя? – усмехнулась Ути.
– А что ей еще делать? – спросил Алиус.
– Женщина должна полагаться не на гримасы, а на своего мужчину, – отчеканила Ути. – Иди.
Когда лаэт вышел наружу, он увидел, что рядом с шатром Ути ставится еще один шатер и сотни свеев развертывают лагерь. А из лекарского шатра вышел высокий и, что удивительно, черноволосый широколицый свей. Он на мгновение задержался напротив Алиуса, окинул его взглядом, потянулся за мечом, чтобы срубить голову наглецу рабу, посмевшему не склонить ее, но услышал за спиной шипение Вермиса:
– Это тот самый лекарь, властитель Джофал! – и оставил меч в ножнах. Только ударил Алиуса ладонью в лицо так, что тот не вошел в шатер, а почти вкатился в него, хлюпая кровью из сломанного носа. Взгляд правителя, который без обиняков говорил лаэту, что ему не жить, Алиус, подтягивая к стертой в кровь ноге камень, поймать успел.
У ложа Слагсмала уже стояли не только свейские, но и вентские стражники. Из-за ширмы появилась Фламма, едва не бросилась к Алиусу со слезами, но споткнулась, упала, заковыляла, волоча за собой собственную тяжесть.
– Успокойся, – принялся вытирать кровь платком Алиус. – Не первый раз, может, и не последний. Заживет. И зачем здесь нос? Носом тут невозможно дышать, вонь одна!
– Ты радуешься? – удивилась Фламма.
– Я не поклонился ему, – гордо прошептал Алиус. – Отец нашего ребенка не поклонился разбойнику.
– Герой, – укоризненно покачала головой Фламма и добавила тише: – Ты лучше подумай, как сделать, чтобы не перебили наших лекарок после того, как мы уйдем!
– Им всего лишь следует оставаться возле больного, – прохрипел Алиус. – Эти разбойники злы, но не настолько глупы. Этих лекарок мы уже натаскали, а других еще поищи!
Слагсмал открыл глаза следующим утром. Прохрипел что-то, но Алиус уже был наготове, влил ему в рот воду, смешанную со снадобьем, разложил целебные травы, раскинул заранее приготовленное заклинание бодрости. Плеснул в него столько силы, что, будь Ути не просто одаренной камнем Митуту, а еще и показавшейся Алиусу колдуньей, она бы вздрогнула от яркости этого заклинания и за несколько лиг. Зато глаза Слагсмала прояснились, и в них появилось то же самое, что и в глазах Джофала – ненависть, решимость и что-то непроглядное и черное.
– Ути, – шевельнулись губы.
Она вбежала в шатер через