Родовой щит. Книга 2. Наталья Степанова
Аслан. Он не давал ей проходу, то умолял ее, то угрожал. Она его боялась и не любила, но за нас некому было заступиться. Ходила я к нашему участковому, а он мне сказал: „Я не вижу состава преступления. Он ее бил?
Нет. За что я могу его арестовать? Если всех парней задерживать за то, что им нравится девушка, в стране мужиков не останется!“ Потом Аслан пришел ко мне и заявил, что моя дочь будет его женой, а если она за него не пойдет, то он и ее, и меня убьет. „В горах места много, – сказал он, – пусть потом меня ищут!“ От безысходности мы с дочкой договорились бежать и сменили свою квартиру на пригород. Очень жалко было нашего прежнего жилья – мы жили в центре, в хорошем доме, в большой и светлой квартире. В пригороде было плохо – ни работы, ни нормального жилья – но жизнь и спокойствие любимого ребенка дороже. Уезжая, мы просили новых владельцев нашей квартиры, чтобы они ни в коем случае не говорили, куда мы переехали. Но вы бы знали, какой шок мы испытали, когда через неделю увидели возле своего дома Аслана. Позже я узнала, что он приставил женщине, с которой мы поменялись жильем, нож к горлу и та, конечно же, сказала свой прежний (и наш новый) адрес. На моих глазах мерзавец затолкнул мою дочь в машину и уехал. А через два дня она вернулась вся в синяках, и он тоже был вместе с ней. Дочь моя затравленно смотрела и молчала, а он по-хозяйски вошел в дом и потребовал еды, заявив, что они теперь муж и жена и что мы, женщины, обязаны его уважать и ему повиноваться. Наверняка моя доченька боялась за меня, она сказала: „Ладно, мама, значит, это судьба, не перечь ему, иначе он зарежет!“ С того дня я потеряла покой. Он ел, спал, приходил и уходил и все время читал нам мораль – только мусульмане люди, а все остальные так, дерьмо. Однажды я не выдержала и сказала: „Что же ты тогда на дерьме женился?“ – и тут же получила по голове. Дочь бросилась ко мне, а он ее свалил и стал пинать ногами по спине, животу и по голове. Я закричала, он схватил меня за горло и зашипел: „Будешь орать, я зарежу ее“. Как он над нами издевался, не передать. И грозил, говоря: „Если ты будешь еще пугать ментами, я увезу твою сучку в горы, там у нас много рабов. Она там с ишаками спать будет“. И действительно, я понимала, что милиция нам не поможет, не будет ведь она нас с дочерью охранять, а в том, что он нас убьет, я уже не сомневалась. Когда он был в хорошем настроении, то пел свои национальные песни и хвастал, что только их мужчины достойные люди, а русские все б… и пьяницы. Он прямо заявил: „Я ненавижу ваш народ. Русские – это безмозглые бараны, которых нужно резать!“ Однажды, когда он куда-то ушел, я стала уговаривать дочь бежать, хоть куда, пока он нас не добил. И уговорила. Мы взяли документы и айда в бега, но и тут нам не повезло. Не знаю, кто уж ему сказал из тех, кто нас видел, но он все-таки нас разыскал. Избил он ее зверски, а ночью она удавилась. В кармане ее халата была обнаружена записка: „Дорогая моя мамочка, если меня не будет, то он от тебя отстанет и тогда хотя бы ты будешь в безопасности. Мама, я его боюсь и боюсь за тебя. У меня нет другого выхода. Прости меня и, пожалуйста, не плачь. Очень сильно тебя люблю…“»
В древней магии есть всякие колдовские способы, позволяющие человеку стать неуязвимым для врагов. В детстве нам читали книжки о том, как сказочный герой покрывал голову шапкой и тут же становился невидимым и недоступным. Люди, которые создавали эти сказы (сказки), наверняка подразумевали под шапкой-невидимкой