Черные души праведников. Альбина Нури
оставили мокрый зонт на подставке, пересекли вестибюль и прошли в огромный полутемный зал, где не было никого, кроме них. Барная стойка пустовала – бутылки загадочно мерцали на полках, но бармен отсутствовал.
Музыка в зале звучала тише.
– Я полагаю, можно сесть где вздумается, – сказал муж и подвел Веру Ивановну к столику возле окна. С несколько старомодной галантностью принял у нее куртку, помог жене сесть и включил настольный светильник.
– Вот видишь, все в порядке. Кто-то же включил освещение на улице и внутри, накрыл столы, – сказал он бодрым и уверенным тоном. – Скоро к нам подойдут.
Вера Ивановна хотела возразить, что накрыть столы можно было и за несколько дней, а свет, вполне вероятно, включается автоматически в определенное время, однако снова промолчала. Некоторые слова не стоит произносить вслух. От этого может стать только хуже.
– Давай пока посмотрим меню, – предложил муж и протянул ей узкую кожаную папку бордового цвета.
Она послушно взяла меню в руки, открыла, принялась просматривать блюда. Завтраки и обеды были для них бесплатными, вернее, входили в стоимость путевки, а вот за ужины придется заплатить. Но цены, слава богу, не запредельные, удовлетворенно отметила Вера Ивановна.
Прошло несколько минут, но к их столику так никто и не подошел. Другие посетители тоже не появлялись. Происходящее действовало на нервы все сильнее, и Вера Ивановна сама поражалась своей выдержке.
– Это уже ни в какие ворота не лезет! – сердито сказал Борис Семенович, захлопнув меню. – Куда все подевались? Нас кормить вообще собираются?
Последние две фразы он произнес громким требовательным тоном, надеясь привлечь внимание официантов, но напрасно. А Вере Ивановне захотелось попросить его говорить тише. Она не могла понять, чего боится, но почему-то вдруг показалось, что этот призыв может быть услышан… кем-то.
«Мы ведь этого и хотим, так? Чтобы нас услышали?» – спросила она себя и не нашлась с ответом.
– Боречка, может, нам стоит… – Начала было Вера Ивановна и осеклась.
В противоположной от входа в зал стороне была дверь, которая, очевидно, вела на кухню. Сначала Вере Ивановне показалось, что она плотно закрыта, но теперь, приглядевшись, женщина поняла, что это не так. Вроде бы в дверном проеме мелькнула какая-то тень.
– Ты видел? – быстро спросила она.
– Что?
– Там прошел кто-то.
Борис Семенович вздохнул.
– Вера, у меня глаз на спине нет. Это во-первых. А во-вторых, что странного, если там есть люди? Наоборот, так и должно быть.
Его снисходительный тон не смутил Веру Ивановну.
– Ничего тут не «как и должно быть», – нервно проговорила она. – Пойдем отсюда. Мне здесь не нравится. Это место меня пугает.
– Ресторан? Тебя пугает ресторан, Вера? – вкрадчивым тоном осведомился муж. – Мне кажется, это даже для тебя уже слишком.
Со стороны кухни раздался скрежет, как будто кто-то передвинул стул, не отрывая ножек от пола.