По ту сторону от тебя. Алекс Д
Никакой тебе стильной прически. Короткий ежик волос, и выбритые на висках полоски, затылок почти до середины сбрит и от спины по шее вверх ползут татуировки. На висках, кстати, тоже есть. Наверно, родители пришли бы в ужас, увидев меня таким. В безбожно драных джинсах, майке, которая демонстрирует все художества на теле, пирсинг в ноздре. В языке был, но я снял. Вырос из этого. Хотя девчонкам нравилось. Им, вообще, нравятся экстремалы. Могу сказать, что обычно на съемочной площадке у меня поклонниц в разы больше, чем даже у Джимми. Когда Мейн впервые увидел меня с татуировками, он пришел в ужас, заявив, что теперь я не смогу дублировать «чистого» Джимми. В итоге теперь некоторые сцены я играю в телесном покрытии. Неудобно, но меня редко видно в кадре крупным планом. Я или лечу, или горю, или взрываюсь, или гоню на бешеной скорости, или падаю. Умираю, разбиваюсь…. Вариантов множество. И никогда не бывает страшно. Напротив, я всегда жду новых трюков с нетерпением. Многие предлагаю и ставлю сам. С Джошем Каперски, постановщиком группы каскадеров, в которой я числюсь, у нас часто случаются стычки на почве интересов. Он считает, что я прыгаю через его голову, а я считаю, что его фантазия выдохлась, методы устарели.
И Мейн не раз говорил примерно то же самое насчет Каперски.
Пройдя девять кругов разврата, а Мейн в этом деле толк знает, я нахожу режиссера в одном из крытых бассейнов с гостевыми спальнями и баром.
– Ты ли, Красавин? – блаженно улыбаясь и обнимая молоденькую огненно-рыжую девицу, спрашивает Мейн. Вторая, юная мулаточка с шоколадными глазами жмется к режиссёру с другой стороны. Привычная картина. Я давно уже ничему не удивляюсь. Шоу-бизнес и киноиндустрия – та еще грязная клоака. Я плаваю здесь, как свой. Сначала некоторые моменты казались неприятными, пошлыми, дикими, но я быстро втянулся. Ты можешь обвинять общество в развращенности и сытости, культивировании разврата, ощущая себя при этом эстетом и моралистом. Но оказываясь внутри этой прогнившей системы, ты постепенно меняешься сам, потому что поддаваться порокам нас научила Ева, мы запрограммированы на грех, нас за это выгнали из Рая. Обратно не позовут. Так для кого нужны правила и нотации святош? Хотя нет. Я люблю правила, потому что нарушать их раз за разом – так волнующе. Адреналин, всплеск эмоций. Мне нравится ходить по краю.
Я и сейчас иду… босыми ногами по краю бассейна. Девушки Мейна заинтересовано поглядывают в мою сторону. Им нравится то, что они видят, мне тоже…. Они хорошенькие, а Роберт давно уже не играет в эти игры. Откуда я знаю? Мы не раз напивались вместе. И как-то Роберт рассказал, к чему может привести неконтролируемая сексуальная энергия, используемая расточительно и неразборчиво. Обычная болячка закончилась для известного режиссера полной невосстанавливаемой импотенцией. Вот такая грусть-печаль, но это не значит, что в нем умер мужчина, который всю свою жизнь боготворил женщин. Мейн и сейчас окружает себя самыми красивыми девушками, которые радуют его взгляд и его стареющее тело расслабляющим массажем.
– Залезай к нам, – зовет Мейн, повелительно махнув рукой. Другой бы прыгнул