Возвращение товарища Сталина. Владимир Кевхишвили
Мы помним и ценим ваши заслуги. Будьте выше застарелых личных обид, какой-то мелкой личной неприязни и тогда, может быть, история ещё реабилитирует ваше имя.
Троцкий. (Тухачевскому) Слышишь Миша, я уже выдающийся революционер, а не подлый враг трудящихся всего мира и международный преступник.
Тухачевский. Так может, и я не фашистский прихвостень и не агент германской разведки?
Сталин. Конечно, не агент! Конечно, не прихвостень! Вы, товарищ Тухачевский, выдающийся советский военноначальник, герой Гражданской войны.
Тухачевский и Троцкий смеются. Несколько заключенных в форме власовцев и полицаев отделяются от группы зэков и подходят к ним.
1-й власовец. Ну всё, господа большевики. Отдайте нам усатого, мы с ним тоже потолковать хотим.
Троцкий. Одну минуту, товарищи!
1-й полицай. Хорош лясы точить, пора усатого мочить!
Троцкий. (Сталину) Видишь, Коба, народ жаждет твоей крови.
Сталин. Какой это народ? Это предатели Родины, отщепенцы.
Троцкий. Своими репрессиями ты сам сделал из них предателей.
Сталин. Без репрессий нельзя было навести порядок в стране. Вы, товарищ Троцкий, в Гражданскую не очень-то церемонились с дезертирами.
Троцкий. Так это было во время войны. А ты воевал с народом в мирное время.
Один из полицаев подходит вплотную к Троцкому.
1-й полицай. Троцкий, кончай свою демагогию! Отдай нам Сталина!
Троцкий. Одну минуту, товарищи! (Сталину) Ну что, Коба, может, выдать тебя народу?
Сталин. Это не народ.
Троцкий. Да народ, Коба, народ! Только не тот народ, который ты видел с трибуны мавзолея на первомайской демонстрации. А тот народ, который сидел в тюрьмах, ссылках и лагерях!
Ещё несколько зэков теряют терпение и вплотную подходят к бывшим большевикам, пытаясь прорваться к Сталину. Троцкий и Тухачевский встают и с трудом сдерживают их.
Троцкий. Товарищи, заключённые! Вы знаете меня, как самого ярого и непримиримого врага Сталина. Я лично гарантирую вам, что он будет наказан по всей строгости и справедливости!
Зэки отходят назад. Из собравшейся толпы врагов советского строя доносится нецензурная брань и угрозы.
1-й из толпы. Вали, пока цел!
2-й из толпы. Красная сволочь! Мы тебя самого сейчас порешим!
3-й из толпы. В расход их всех!
Толпа зэков направляется к кровати, где сидят Сталин и бывшие большевики.
Троцкий. Прости, Коба, но воля народа есть высший закон для революционера. А я умываю руки. (Обращаясь к Тухачевскому) Миша, пойдём.
Тухачевский с брезгливостью смотрит на толпу зэков, готовых растерзать Сталина.
Сталин. Товарищ Тухачевский, вы же советский офицер, вы давали присягу Родине!
Тухачевский колеблется. Троцкий пожимает плечами и уходит. Зэки стаскивают Сталина с кровати и, грубо толкая в спину, ведут его по коридору. Тухачевский