Истории, рассказанные бывшим следователем. Александр Черенов
диплом – и мне трижды предлагали место преподавателя криминалистики в университете с перспективой, пусть и весьма туманной, на аспирантуру! Лучше бы я согласился!..
…Все эти мысли мелькают у меня в голове, пока мы едем по пустынным ночным улицам на очередной «ночной» труп. Я дежурю по району – и проклятый район не оставляет меня без работы. Место, куда мы приезжаем, мне хорошо знакомо. Хотя – что я говорю: мне хорошо знакомо любое место в этом городском районе на двести пятьдесят тысяч жителей: каждый двор, каждую улицу, каждую просёлочную дорогу здесь я истоптал своими ногами!
Квартира, куда мы направляемся – это, по сути, комната в семейном общежитии. Здесь живут те, кому не повезло жить в другом месте: брошенные родителями дети, брошенные детьми родители, бывшие «зэки», люмпены – словом, «дно» социума. От «бомжей» их отличает разве что штамп о прописке в паспорте.
Дверь в интересующую нас комнату распахнута. На пороге нас встречает молодой парень с уставшим взглядом.
– Это ты звонил в милицию?
Я опережаю своим вопросом майора Трофимова, уже распахнувшего рот для аналогичного вопроса.
– Да.
– Ну, показывай.
«Ну, показывать» незачем: даже с порога хорошо видно распростёртое на кровати тело. Но картинка «в упор» гораздо интереснее: небритый мужик с грязном застиранном трико буквально плавает в луже собственной крови. Это – не преувеличение: он действительно плавал в этой луже. Во всяком случае, когда мы с экспертом приподнимаем тело, под ним хлюпает кровь. Я видел всякое – но такого ни разу. Но удивление моё длится недолго: я приглядываюсь и вижу, что лужа образовалась лишь потому, что простыня была покрыта большим куском толстого полиэтилена. Вот он-то и не давал крови просочиться на пол.
Голова трупа раскроена надвое: сквозь «каньон» в черепе белеют мозги. Голова еле держится на паре шейных мышц и куске кожи: кроме удара сверху потерпевшему нанесён удар по шее. Удар – явно не один: об этом можно судить по следам «примерочных» ударов на шее.
– Кто это?
Я поворачиваюсь к заявителю.
– Мой брат. Старший брат.
– Рассказывай.
«Младший брат» тяжело вздыхает.
– Я был на работе… Задержался там… до восьми…
– А кем работаешь?
– Наладчиком на ЧНФ.
ЧНФ – это чулочно-носочная фабрика, здание которой находится прямо через дорогу от общежития. На ЧНФ работают многие из обитателей этой общаги. Мне хорошо знакома фабрика: я был здесь частым «гостем», когда расследовал хищение в особо крупном размере.
– Дальше!
«Младший» судорожно дёргает кадыком.
– Когда я вошёл, то… сразу увидел…
– И кто мог его «замочить»?
Я не выбираю выражений: не тот контингент, чтобы «метать бисер». Да и пора уже «спрямлять дорогу».
«Младший»