Лефортовские записи. Стихи перед освобождением. Гавриил Яковлевич Кротов

      Не терпит лжи, не признаёт обмана,

      В благонамеренном мы узнаём врага.

      И эта сила – волны океана,

      Которые шатают берега.

      Один поэт, стихи слагавший броско,

      Пропахший зеленью и козьим молоком,

      Писал, что Родина – пригорок да берёзка,

      Да поле, где он бегал босиком…

      Нет, нет, неправда!

      Я люблю другую:

      Простор бескрайний, тёмные леса,

      Зимой – в сугробах, осенью – нагую.

      Немерянную,

      Сердцу дорогую.

      Всех русских рощ и речек голоса.

      Люблю толпу берёз над перевозом.

      Закат, что в ноги кланяется им.

      Я сам готов им кланяться – берёзам,

      Рязанским, тульским, пензенским, псковским.

      Мне эта ширь, мне эта даль без края

      Родней родного, светлого светлей.

      Не надо мне малюсенького рая.

      Цветы цветут, бегут ко мне с полей.

      Я звал их сам. Цветы моей России!

      Не здесь ли их Алёнушка рвала?

      Самой России в косы золотые

      Она ромашки белые вплела.

      И до любой кровинки, до слезинки

      Вошли в меня навеки, как судьба,

      Вот эти остробровые травинки

      И эти необъятные хлеба.

      Всё здесь моё – могучее, большое.

      И я готов слезинку уронить,

      И раскрасивую тебя своей душою

      Я к лучшему хотел бы изменить.

      Убрать тебя, как…

              Где найти сравненье?..

      Но вот не смог я нарядить, любя.

      Считаю, этого стихотворенья,

      Конечно, слишком мало для тебя.

      Люби Россию!

      Ты люби её, как друга!

      Омывши кровью, я тебе её дарю.

      И вот тогда, за гранью жизни круга,

      Ты знай, что я тебя благодарю.

      Любовь свою ты не дели с другими,

      Коль видишь жадность, подлость, чванство, лесть…

      И пусть навеки будут дорогими

      Любовь и труд,

              уверенность и честь.

      Пусть честь порой облита кем-то грязью,