Небесная музыка. Солнце. Анна Джейн
она запоминает это.
Кристиан касается моих рук – чуть выше локтей. И мягко отстраняет меня от себя – я позволяю ему сделать это, потому что чувствую, как бездна отступает. Возвращается тот, кого я знала. Крис Уилшер.
Один из лифтов открывается, и на площадке появляется охрана – трое крепких мужчин с суровыми лицами. Наверное, они увидели, что происходит, на камерах.
– Все в порядке? – осведомляется один из охранников, представившись начальником службы безопасности. Агенты начинают что-то объяснять им, явно пытаясь замять ситуацию. Те внимательно слушают – никому не выгодно, чтобы конфликт разгорелся.
– Забирай, – говорит вдруг устало Кристиан, перед тем как скрыться в лифте вместе со мной. – Забирай, как ты обычно делаешь.
Диана смотрит на него, как на настоящий мусор. Лицо Дастина тоже нельзя назвать особо дружелюбным – он явно сдерживает себя только из-за Мунлайнт.
Я молчу, не понимая, что и когда пошло не так.
– Я покажу вам еще один замечательный вариант, Кристиан, – спешно предлагает агент и нажимает на кнопку вызова лифта. Она явно боится, что клиент вновь сцепится с Лестерсом, и хочет быстрее увезти нас.
Перед тем как створки лифта закрываются, я и Диана обмениваемся далекими от симпатий взглядами.
Презрение.
Злоба.
Страх.
Я не сразу понимаю, почему в ее глазах тоже есть место страху.
Лифт поднимает нас еще выше.
Крис молчит, бессильно опустив руки, агент щебечет, пытаясь сделать вид, что ничего не произошло, а я смотрю на одно из трех своих отражений – стены лифта зеркальные и такие чистые, будто их каждый час полируют специальным средством.
Через несколько этажей Крис и агент выходят из лифта. А я и все три моих отражения остаемся на месте.
Вместе с пониманием, что Кристиан в порядке, ко мне приходит гнев.
– Ты успокоился? – спрашиваю я его тихо. Он молча кивает. Бездны в его глазах больше нет – волноваться больше не о чем.
– Спасибо, Санни, – так же тихо говорит он, делает шаг вперед, не давая створкам лифта сомкнуться, и касается кончиками пальцев моей ладони – в благодарность. Я чувствую его искренность. Она похожа на темное ночное небо, падающее вместе со звездами.
Жар моей ярости Крис не чувствует.
Я не знаю, что сильнее – клокочущая черным вороном ярость или разочарование, терзающее шею накинутой на нее серой бархатной удавкой.
Как он посмел?
Эй, ублюдок, как ты посмел это сделать?
Уилшер пытается обнять меня – легко и почти невесомо.
– Нет. – Мой голос звенит от гнева. – Не трогай меня.
– Санни, – пытается что-то сказать он и отстраняется, чтобы заглянуть мне в глаза. Но в этом нет смысла. Я сбрасываю его руки с моих плеч. Замешательства Криса мне хватает, чтобы двинуть коленом ему между ног. Я ходила на курсы по самообороне – спасибо, дедушка! – и знаю, как бить.
Крис, корчась от боли, невольно отступает. Он понимает, за что я ударила его. И он принимает это как должное – я вижу это по его