Небесная музыка. Солнце. Анна Джейн
свобода.
Я замираю от восторга. Это место действительно сердце города. Я даже и не думала, что отсюда, с возвышенности, может открываться столь шикарный вид.
– Нравится? – спрашивает довольно Дастин, кладя мне руку на плечо.
– Нравится, – отвечаю я восхищенно.
– Это мое секретное место. О нем по большей части знают только местные – почти ни в одном путеводителе не увидишь. Когда я переехал в Нью-Корвен и снял квартиру поблизости, то случайно нашел его. Когда мне было плохо, приходил сюда и набирался сил.
– А я приходила к морю, – признаюсь я зачем-то. – На свой тайный пляж неподалеку от дома. И сидела там часами, перебирая камни.
– Ты жила у моря?
Я киваю.
– А мне приходилось работать у моря. Наверное, это здорово, когда море рядом, – задумчиво говорит Дастин.
– Да, я очень скучаю по нему, – поднимаю я глаза к невидимым звездам. – Зато небо везде одинаковое.
Дастин непонимающе на меня смотрит. И я поясняю:
– У меня не осталось моря, но зато было и есть небо. Оно всегда со мной, где бы я ни находилась.
– Какая же ты поэтичная, – тепло улыбается он. – А ты бы хотела вернуться обратно, к своему морю?
– Я родом из маленького городка. Там нет перспектив, и это пугает. Все, что я могу – иногда возвращаться домой и набираться сил. Надеюсь, в августе у меня получится съездить на пару недель. А ты? Хотел бы вернуться в родной город, в котором родился?
– Нет, – жестко отвечает Дастин. И я не спрашиваю, почему. Понимаю, что он не ответит.
На холме стоит несколько удобных деревянных лавочек. Мы выбираем центральную, забираемся на нее с ногами и закутываемся в пледы – все-таки ночная прохлада берет свое. В какой-то момент Дастин умело разводит небольшой костер, хотя этого и нельзя делать – это правонарушение. Однако он обещает внимательно следить за огнем. Пламя трещит, искры вздымаются вверх, и я вспоминаю картинку в своей голове.
Ночь, небо – правда, без звезд, костер, искры и мы.
А еще – откровенность.
– Ты так и не рассказала про своих парней, – вспоминает Дастин.
– У меня толком и не было никого, – говорю я. – Но если ты сочтешь это забавным и начнешь смеяться, я тебе врежу, клянусь.
– Не начну, – обещает Дастин. – То есть ты ни с кем не встречалась?
– Так, ходила на несколько свиданий. Но мне не понравилось.
– Почему?
– Я не люблю, когда меня начинают касаться, – признаюсь я. – Когда пытаются обслюнявить губы или лезут под кофту.
Меня передергивает из-за неприятного воспоминания. Дастин замечает это и, кажется, делает себе заметку в уме.
– А я?.. – спрашивает он.
– Ты – это другое, – серьезно говорю я. – Не знаю, почему с тобой все не так. Ты мне не противен. Тебя я не боюсь.
– А других?
По моему взгляду Дастин понимает ответ.
– Ну, и, пожалуй, Уилшер не вызывал подобного чувства и не был противен.
– Давай