Расцвет и упадок цивилизации (сборник). Александр Александрович Любищев

Расцвет и упадок цивилизации (сборник) - Александр Александрович Любищев


Скачать книгу
в ряде государств Европы), и многое другое, чего не было в Турции. И, сравнивая христианство с исламом, мы видим: необыкновенно быстрый всеобщий прогресс – военный, политический, культурный – ислама, а затем, через пару столетий, постепенный упадок без всяких признаков ренессанса, возрождение лишь ни милитаристской почве. В христианстве – с его появлением наступает распад Римской империи, а потом медленное восстановление культуры, появление милитаризма, с которым, однако, в рамках христианства ведется ожесточенная борьба. Христианство – максималистская религия, ислам – минималистская, и в этом преимущество христианства.

      Если бы мусульмане были нетерпимы, не сохранились бы христиане в исламских странах – другой довод Тюрбедара. Но тогда надо сказать, что и Царская Россия была вполне терпима к евреям, так как ни в одной стране в конце XIX века не было столько евреев, как в России, а в Норвегию, например, евреи долгое время вовсе не допускались (см. ее конституцию). Самой нетерпимой по такому критерию окажется из европейских стран Англия, так как она раньше других начала изгонять евреев, а сейчас там пятнадцать членов палаты лордов – евреи. Армяне сохранились потому, что турки в них нуждались, как и евреев многие страны терпели ввиду их экономической и культурной значимости (то же и в отношении к колдунам и ведьмам – и преследовали, и терпели, так как в них нуждались). Поэтому армян вообще, а в особенности бедных армян, которых тоже истребляли, никак винить нельзя. Но, конечно, армяне были заражены некоторыми предрассудками, усугублявшими их бедствия, и в показе этого проявляется превосходная объективность Верфеля: отношение к незаконнорожденной Сато, которое проявила даже школьная учительница; но к чести Сато, она не перенесла ненависти на других. Она нашла удовлетворение, выдав тайну измены Джульетты, и так как супружеская неверность чрезвычайно осуждается армянами, то она стала внезапно предметом сочувствия.[42] Большое сомнение звучит в речи аптекаря Грикора о двух сортах людей: людей-животных, куда он относит миллиарды людей, фабрикантов «навоза», что приводит к скуке, и людей-ангелов, связанных с восхищением, которых значительно меньше, но и среди них происходит отпадение. Эта мысль не нова, она выражена и в стихотворении Лермонтова «Ангел». «Скучные песни земли», зла они не видят, самомнение мнящих себя людьми-ангелами вызывает естественную реакцию. Истинное зерно в этом учении заключается в том, что счастье человека не может быть достигнуто только при погоне за материальными благами (производство навоза), но людей, имеющих искру Божию, вовсе не так мало: она лишь у многих задавлена.

      Любопытное суждение о рычаге истории, стремление принизить других и ответная реакция – важные рычаги истории. Стремление отверженных к катастрофам, сладкое желание конца мира – наилучшие пружины малых скандалов и больших революций. Верно, что все это мощные рычаги истории, но рычаги это не творческие, а разрушительные, и истинными рычагами


Скачать книгу

<p>42</p>

По роману Верфеля, Джульетта, француженка по происхождению и жена главного героя Габриэла Багратяна, вступила в любовную связь с Гонзаго, врачом в отряде армян; любовники были выслежены бродяжкой Сато, которая привела группу мужчин, включая Габриэла, на лесную поляну, приют любовников. Ремарка Верфеля при описании этой сцены. «Армяне, живущие в горах Кавказа и Ливана, – народ беспощадно целомудренный. Горячая кровь склонна к строгости, лишь теплая прощает легко. Ничто, ни одно таинство эти христиане не чтут столь свято, как таинство брака, потому-то они с таким презрением смотрят на неразборчивое многоженство ислама. Наверное, мужчины, отвернувшиеся сейчас от позорного зрелища, не стали бы удерживать Габриэла Багратяна, если бы он двумя револьверными выстрелами не положил конец всему». Габриэл проявил милосердие и был готов простить любимую жену.