В объятиях Снежного Короля. Дора Коуст
мне холодным, чужим. Только эта комната несла тепло, хотя вскоре и она покроется налетом тишины.
– Твою мать. – Задумавшись, пролил кофе на рубашку.
Хреново, конечно, но не смертельно.
Сняв рубашку, отнес ее в ванную, а когда вернулся, обнаружил следующую гостью. Черт возьми, они решили устроить сегодня ко мне целое паломничество? Не удивлюсь, если там, за дверью, уже занимают очередь.
Секса не хотелось. Нет, серьезно, у меня были другие планы на этот вечер, но немного поиграть я вполне успевал. Напугать, а там и сама удерет.
Положив ладони на ее плечи, почувствовал ощутимую дрожь, но этого маловато. Погладив ее грудь, прямо поверх шубы, прошептал, едва касаясь уха:
– Я рад, что ты пришла ко мне.
Шуба упала к ее ногам, а я так и не мог понять, кто стоит передо мной, замерев у стеклянной двери, ведущей на балкон. Ее лицо скрывала серебряная маска, а тело – длинное вечернее платье. Лишь спина оставалась нагой – к ней я и прикоснулся, испытывая невообразимое удовлетворение от реакции девушки. Шумно дышала и вздрагивала в такт моей ласке.
– Очень красивое платье. А есть ли под ним белье?
Ждал, что вот-вот сбежит, но девушка не сдвинулась с места, словно туфли ее намертво приросли к полу. Откровенно наблюдал за ней через отражение в стекле. Рассматривала меня, а я рассматривал ее. Чуть приоткрытый рот навевал не самые целомудренные мысли. Наверняка красивая… А к черту. Друзья подождут.
Смотрел прямо в ее испуганные глаза, целуя плечо. Уже не сбежит. Не отпущу так просто.
– Очень красивое платье, но без него ты еще красивее…
Не скрывал своих намерений. Медленно раздевал, давая ей время привыкнуть к моим рукам, принять то, что сейчас произойдет. Не сопротивлялась. Нравилось, как реагирует ее тело. Нравилась та буря, что рождалась в ее взгляде прямо на моих глазах.
– Такая податливая… – сжав ее бедра, присел на одно колено.
Такая прекрасная, женственная, чарующая. Любовался каждым изгибом, каждым вдохом, даже ее дрожью. Член давно стал каменным, и я испытывал некоторое неудобство от того, что до сих пор не избавился от брюк, но хотелось потянуть время еще немного.
– У тебя ноги дрожат, – усмехнулся, оглаживая округлые ягодицы. – Хочу попробовать тебя на вкус. – Ее покорность вызывала желание укусить, как-то растормошить, вытянуть из нее злость или сопротивление, но девушка лишь сильнее прижалась к стеклу, молчаливо соглашаясь.
Ее глухой стон стал тем самым спуском. Тормоза слетели нахрен, оставляя разум где-то в другой вселенной. В той вселенной хорошие девочки катаются на розовых слониках и сосут леденцы на палочке. В этой вселенной – стонут и кричат, открываясь навстречу чужому языку.
– Горячая девочка… Такая чувственная…
Играл с ней, вырывая то тихие всхлипы, то громкие крики. Башню срывало от того, насколько узкой и горячей она оказалась внутри. Пытался сдержать себя, оттянуть последнюю точку, но то и дело ускорялся, забывая даже про то, где нахожусь. Видел только ее, чувствовал только ее, желал этого