Барнаби Граймс. Проклятие ночного волка. Крис Ридделл
с деньгами и принялся разглядывать моё плечо: кожа пугающе алела под обгорелой тканью рукава.
– Немыслимо! Взгляните-ка, мистер Клинк!
Не прошло и минуты, как рядом с нами уже стоял старый Алоизиус. Кажется, и он был весьма впечатлён.
– Выглядит скверно, мистер Брэдсток прав, – подтвердил он, сокрушённо качая головой.
– Вас необходимо показать доктору, – заявил Брэдли Брэдсток. – Это нельзя так оставлять.
– Пожалуй, юному Барнаби станет лучше, если он отведает моей целительной настойки.
С этими словами мистер Клинк вернулся к письменному столу и вытащил из ящика уже знакомую мне стеклянную бутылочку с синей жидкостью и с чёрными и серебряными буквами на этикетке.
– Настойка доктора Кадуоллэдера! – с лучезарной улыбкой изрёк мистер Клинк, собираясь налить лекарство в ложку. – Творит чудеса, юноша! Я стал принимать – и словно заново родился!
Я остановил его движением руки.
– Благодарю вас, мистер Клинк, – слегка улыбнулся я. – Но за годы моего тик-такерства случалось всякое – и порезы, и царапины. Дело неизбежное. Я сам справлюсь, если позволите.
– Как угодно, Барнаби. Как угодно. Но хуже-то не станет, если вы покажетесь доктору Кадуоллэдеру. И передайте ему, чтобы счёт за ваш визит отправил мне. – Мистер Клинк улыбнулся. – Вы – отличный тик-такер, Барнаби, я не хотел бы вас лишиться.
И он протянул мне маленькую визитную карточку с золочёными краями. В верхнем левом углу на ней был изображён солнечный диск, от которого веером расходились лучи. Я прочёл надпись, выполненную аккуратными чёрными буквами:
Я вежливо поблагодарил мистера Клинка и, спрятав конверт с дневным вознаграждением во внутренний карман, попрощался и отправился домой.
Конечно, я вовсе не собирался идти к какому-то шарлатану, наживающемуся на чужих недугах, однако был тронут заботой старого Клинка о моём здоровье. Я знал: всё, что мне сейчас нужно, – это холодный компресс и крепкий сон до утра.
Возвращаться верхоходом на этот раз я не рискнул – болела рука, к тому же снова начал накрапывать дождь, а значит, черепица будет скользкой.
Я пошёл самым обычным путём, с юго-запада двигаясь на север, к себе в каморку на чердак.
И когда я оказался на углу Уотэр-лейн и переулка Чёрной Собаки, я увидел его. Возле высокого скошенного дома. Исцарапанное, погнутое, одна ножка сломана, подлокотники и спинка перепачканы кровью – но это было оно.
Я словно прирос к месту. У меня даже рот раскрылся от изумления, а сердце бешено заколотилось в груди. Потому что там, в сточной канаве, валялось извозчичье кресло старика Бенджамина.
Глава 5
Я присел на корточки и стал рассматривать свою находку. Удивительно, как много могут рассказать нам даже самые незатейливые вещи, если изучать их с должным вниманием. Царапина на карманных часах, сломанный ноготь на большом пальце у лакея, сажа на лакейской перчатке, нитка, свисающая