Моя жизнь с Гертрудой Стайн. Элис Токлас
времени разошлись окончательно. Незадолго до разрыва они вместе с Ивой, новой подругой Фернанды, одним вечером нанесли нам визит. С ними был и художник Маркусси, с которым Ива прежде жила. Когда они ушли, Гертруда сказала мне: «Неужто Пикассо оставляет Фернанду ради этого юного создания?». Так и случилось, и поначалу они были очень счастливы.
Пикассо перебрался с Монмартра и никогда больше там не жил. Сменив ряд мест, он нашел павильон на бульваре Распай. Все двигались на Монпарнас из различных частей Парижа и он стал центром обитания современных художников. В этом-то павильоне одним вечером Аполлинер назвал брошь Гертруды – большой темный коралл, вставленный в большой камень зеленого малахита – «яичницей, но чересчур жирной». В тот вечер Гийом сказал еще что-то, на что я остроумно ответила, но что – не помню. Пикассо сказал мне: «Лучшая часть Гийома проявляется, когда он немного под мухой».
С бульвара Распай Пикассо и Ива переехали в квартиру на Шолынер, выходящую окнами на кладбище Монпарнаса. Когда мы их навестили, Иве принесли чашку шоколада и она пила его. Пабло такой недостаток гостеприимства оскорбил.
У Ивы позднее резко ухудшилось здоровье, она ушла в приют, где и умерла.
Следующим летом Лео решил отдыхать в Сеттиньяно и арендовать небольшой домик на вилле Гамберайя, предложенный мисс Блад. Ему поставили условие – он не должен быть женатым. У него уже была подружка, девушка Нина из Латинского квартала, но женат он не был. Мы недоумевали; как отреагирует мисс Блад, ведь он поселился в домике с Ниной. Мисс Блад в данном случае по-видимому примирилась с ситуацией.
Мы с Гертрудой решили не арендовать Каса Риччи, а провести время в Испании. Милдред Олдрич пришла к поезду провожать нас. Она была в возбуждена, почти как и мы, хотя Гертруда уже была в Испании в 1903 г., с Лео.
Первая остановка в Бургосе. Великолепный готический собор стал первым знакомством с Испанией и испанским бытом. Рядом с собором находилась группа детей, которые постепенно стали досаждать. Одна девочка готовилась войти с нами в собор, покрыв голову небольшой вуалью. У нее были зеленые глаза, она попросила у меня денег. Я сделала вид, что не слышу. В соборе она следовала за нами по пятам и сказала: «Пенни, добрый сэр?». Мы покинули собор, выйдя через боковую дверь, незаметно от нее. Зеленые глаза и манеры напоминали Бэки Шарп[42].
В Вальядолиде я увидела на одном из алтарей собора два чеканных окрашенных орнамента в арабском стиле с изображением цветов, Меня они так поразили, что я попросила служку дать мне адрес потомков человека, сотворившего эти орнаменты. Мне подумалось, что у них в мастерской еще сохранилось что-нибудь подобное. В конечном счете, я нашла два орнамента подобных тем, что в соборе, только не окрашенных. Я купила их за небольшую плату, и они теперь висят над камином в обеденной комнате на улице Кристин.
По дороге на юг у нас была остановка в Авиле. Из окна поезда невдалеке виднелся город с древними стенами и собором. Гертруда сказала: «Вот город, где родилась
Героиня романа Теккерея «Ярмарки тщеславия».