Древнеегипетская магия и медицина. Виктор Ребрик
его стали также рассматривать в качестве сына Птаха. В лице Нефертума проявляется связь между мифом о мемфисском Птахе и об Атумера из Гелиополя. Массей полагает, что Атум первоначально считался сыном Птаха: «Сыном Птаха был Тум или Атум… а одним из имен или титулов Атума был Иу «приходящий» (сын) или Иу-эм-хетеп «приходящий в мире» (G. Massey, Ancient Egypt: Light of the World, 1970, P.434). Слово «Птах», вероятно, значит «открывающий» (о чем свидетельствуют параллели в семитских языках), соответствующий глагол может также означать «вырезать, делать скульптуру» и т. д. Птах иногда изображается как Тва, со скарабеем на голове. Скарабей является символом бога Хепри, «творца», поскольку он формирует шарик из грязи, в который кладет свои яйца, а потом зарывает его, сделав небольшую дыру. После периода инкубации из грязи вылетают крылатые скарабеи, представляя наглядный образ того, что само себя создает или воскресает. Птах как «открыватель» или «формировщик» становится одним из первых образов силы творения и изображается также в виде горшечника, делающего мировое яйцо на гончарном круге. В этой связи становится более понятным отношение Имхотепа к Хнуму в легенде о семи годах голода. Птах – божественный металлург, кузнец, каменщик и архитектор, эти атрибуты он разделяет с Имхотепом. Птаха часто изображают в виде карлика Тва, поскольку считалось, что карликам были известны все тайны горного дела и металлов. Эта традиция сохранилась в европейских легендах о кобольдах и никсах (от которых происходят названия металлов «кобальт» и «никель»). Э.А.Уоллис Бадж так описывает Имхотепа как божество: «И-эм-хетеп посылал сон тем, кто страдал и болел, а те, кто был поражен любой болезнью, являлись его особой заботой; он был добрым врачом богов и людей, он исцелял тела смертных во время жизни и руководил мероприятиями по сохранению тела после смерти» (Budge, E.A.W., Gods of the Eyptians, New York 1969, Vol. I, P. 523). Имхотеп приносил мир и изобилие, пищу и воду, отдых и поддержку, он был победителем засухи, тьмы и голода. Он также являлся мудрым и сострадающим учителем, чьи учения передавались устно, что делало его персонификацией Слова. Имхотеп, объясняющий мистерии, являлся, как считают Массей и Финч, египетским прототипом и соответствием одновременно Соломона и Иисуса (Массей. С. 500; Финч. С. 84).
Прежде 6 в. до Р.Х. было построено несколько храмов, посвященных Имхотепу. Наиболее известный из них – храм Имхотепа в Мемфисе, который в античные время называли «Асклепейон». Он был так известен в качестве центра исцеления и медицинского знания, что там учились многие греческие врачи постгиппократовской эпохи, в том числе Гален, Феофраст и Диоскорид. Храм был расположен недалеко от другого знаменитого храма и центра целительства – Серапиума, посвященного богу Серапису, поэтому Имхотепа и Сераписа часто ассоциировали. Серапис представлял собой позднюю синкретизацию Осириса и божественного Аписа, быка из Мемфиса, бывшего формой Птаха. Эта форма Осириса главенствовала в эллинистический и постэллинистический периоды и была частью троицы, включавшей в себя также Исиду и ребенка Хора.