… всё во Всём. Сергей Коч
у Панкратоса глаза не могли различить все детали, но я слышал, что ко мне кто-то идет.
– Кочетоф! Дэн! И ты с нами! Молодец! – быстро проговорил знакомым мне баритоном идущий, и я почувствовал очередные объятья и запах джина. Джин, как «основу диетического питания», употреблял только один мой знакомый, ирландец – Броган, а, значит, и его брат-близнец, смуглый Дуан, тоже где-то рядом.
– Привет, Броган! – я тоже похлопал этого парня по спине. – С вами я, с вами. Где твое отражение? Дуан прячется, как всегда? Давай, зови его!
Зрение ко мне вернулось, и я охотно разглядывал очередного своего знакомца. Они с близнецом – постоянное хохочущее бедствие всех отдыхающих. Количество розыгрышей и придумок, на которые они решались, не поддавалось никакому подсчету. От простого приклеивания записок на спину, до сложных, многоходовых, как шахматы, шуток. Их арсенал был неисчерпаем. Сами про себя они рассказывали, что родились вместе, а не по очереди, поэтому родители не смогли назвать их «Первый» и «Второй». Они сразу стали «Вторыми», оба. Броган Сичлейнн Маккенна и Дуан Сичлейнн Маккенна полностью оправдывали свою фамилию, ведь означала она с ирландского «поджигатель». Я по-русски называл их «зажигалки». К ним все привыкли. Никто не обижался, хотя своим постоянным весельем они могли вывести из себя любого. Но во время раскопок они работали, как механизм, налаженный на поиск. И большинство мелких артефактов обнаруживали именно они. Ничто не ускользало от их четырех глаз и четырех рук. Надо ли говорить, что они были жгуче-рыжими, скорее медными, в том оттенке, когда на меди проступает красноватая патина. Вот и сейчас я разглядывал короткий яркий ежик Брогана, вспоминая всех своих рыжих, которых встретил по дороге сюда.
– Брог, ты знаешь, сколько ваших мне встретились за последние дни? Тьма! – я знал, что цвет волос у братьев – отдельная тема для восхищения собой. – Похоже, что вы начали захват мира?
– Конечно, Дэн! Ведь мы окружаем вас, блеклых, потом захватим и заставим работать на себя! Будете везде сажать морковь и апельсины! – громко рассмеялся ирландец. – Потому что они тоже рыжие!
– Броган! Ты мне мешаешь! – раздался окрик из-за двери – смех рыжего долетел до Панкратоса. – Отведи его в четверку, пусть регистрируется.
Он легко подхватил один из рюкзаков и потащил меня за собой.
Несмотря на полночь, в огромной армейской палатке с красиво начерченной четверкой кипела жизнь. Не менее десяти человек что-то открывали, доставали, переставляли, собирали мелкое оборудование и аппаратуру. Весь правый угол занимали ящики с анализаторами и прочими необходимыми для быстрых исследований приборами.
Прямо по центру стоял стол, где сидела над амбарными книгами крохотная девушка, очень коротко стриженая. Когда она поворачивалась, на спине и шее были видны татуировки в виде множества шестеренок. Брог кивнул в ее сторону. Я подошел ближе. Только тогда она обратила внимание, что в палатке появились новые люди. Она подняла глаза и спросила:
– Только приехал? Давай документы