Лето, плавки, рок-н-ролл. Марта Кауц
удержаться на матери, так как набрал в весе. Появились преследователи. Они сновали под каждым деревом, даже пнули барсука, но так и ушли ни с чем.
Утро. Шезлонг. Нежное солнце. Чарующая музыка прибоя. Медленные жирные чайки…
Тёмные очки. Свежий коктейль… И вот, справа:
– Вы представляете!!! Да! Да! Сегодня утром!
– Неужели и Семён Витальевич??! Он ведь столько детских площадок сделал для города! Стольким пенсионерам помог! Это какая-то ошибка!
– Нет! Я же говорю вам! Всех троих взяли!!..
Валерий Палыч даже не повернул головы. Только потянул ещё немного коктейля, лёг поудобнее и, закрывая глаза, прошептал:
– Солнце, песок, симфония моря и никакого экстрима…
От бедра!
Колготки неприлично жали.
Но в лоснящейся бронзовой сеточке мои костлявые бледные ноги выглядели впервые в жизни хорошо. Можно сказать, даже аппетитно. Правда, мне все равно казалось, что через капрон просвечиваются красные пятна раздражения после бритья.
– А ну, брось! – прикрикнула Катюха на очередную мою попытку незаметно почесаться. – Поставишь затяжку! А ты сегодня – королева!
– У королев не бывает затяжек?
– Лерыч! – Катюха пшикнула в меня водой из утюга. – Сегодня все должно быть и-де-аль-но!
– Ально-ально, – ну разве можно было спорить с человеком, у которого в руках утюг?
И который этим утюгом гладит тебе платье.
Платье было красивое. Струящееся, светло-голубое. С вырезом, открытой спиной и юбкой, достаточно длинной, чтобы соблюдать приличия, и достаточно короткой, чтобы стать темой обсуждения всего выпускного.
От одной только мысли об этом меня накрывало приятной слабостью – смесью страха, стыда и предвкушения.
К последнему школьному балу мы начали готовиться еще с утра. А меня все еще подмывало «слиться», поддаться страху, зашвырнуть платье за шкаф, достать оттуда джинсы и толстовку и пойти в привычном и мне, и всему классу образе серой мыши.
Если бы не Катюха с утюгом…
Вот что значит – настоящий друг. Хочешь – не хочешь, а королевой быть придется.
Но если без шуток, королевой быть хотелось. Всегда казалось, что это все не сейчас. Как-нибудь потом. Позже.
И вот куда уже позже? Вариантом осталось немного. Запомниться одноклассникам банально, как половина из них запомнится мне: облеванным полом или сексом с молодым физруком (хотя секса с физруком тоже хотелось, что уж там). Или войти в историю класса как королева – в самый раз.
– Все! – подруга победно вскинула утюг. – Теперь моськи!
Красила она меня долго и вдохновленно, не позволяя даже прикасаться к зеркалу. Так что можно было только догадываться, что за картины она рисует на моем лице.
– Мушку ставим? – она помусолила карандаш и, не дождавшись ответа, тюкнула меня над верхней губой. – Ресницы?
– В смысле?
– Смотри,