Смещение. Научно-фантастический роман. Павел Рафаэлович Амнуэль
математика. Эверетт сейчас – фигура культовая, надо признать. Наверняка журналисты ухватятся… Предложу Марку, сам-то он не догадается.
– Тугодум? – едва заметно усмехнулся Шеффилд.
– Ну что вы! У Марка очень живой ум, но его в свое время задрали… извините, что использую это слово, но Марк говорил именно «задрали»… Лет двадцать назад журналисты его буквально преследовали. Это когда отцовские теории стали вдруг популярнее песен Марка. Он участвовал в съемках документального фильма на ВВС, произносил слова о многомирии, смысла которых не понимал. Потом ему еще раза два предлагали сниматься в биографических фильмах об отце, он отказался и однажды, лет десять, кажется, назад заявил журналистам, что, если его еще хоть раз спросят о многомирии, он пошлет прессу в параллельный мир, ха-ха, и больше – никаких интервью!
– И выполнил угрозу? – вежливо поинтересовался Шеффилд, поглядывая на часы.
– Да. Но сейчас… спасибо за подсказку… я предложу Марку передать листы в прессу. Хорошая идея! Вдруг физики заинтересуются? Или математики?
Кодинари наконец вышел, Шеффилд закрыл за ним дверь и спросил у Эльзы, прибыла ли мисс Оукс.
Об Эверетте и его формулах он больше не думал.
***
– Добрый вечер, Марк. Отдохнул после перелета?
– Не очень, Дик. Мне странно это говорить, но годы действительно берут свое. Ты забрал пакет у адвоката? Что там?
– А по-твоему?
– Завещание? Нет, конечно. Тогда отец оставил бы соответствующее указание. Он был очень пунктуален. Да и что он мог завещать? Тайный вклад?
– Слышу в твоем голосе надежду. Нет, не вклад. И не завещание.
– Так я и думал. Дневник, который он тайно вел все годы? Это на него похоже.
– Нет, не дневник.
– Дик, не интригуй. Больше ничего в голову не приходит.
– Так-таки ничего?
– Что-то связанное с его делами? С компанией? Нет, вряд ли. Через полвека? Бессмысленно.
– Формулы, Марк. Одиннадцать страниц формул. Ни одного человеческого слова.
– Хм…
– Марк? Ты со мной?
– Да. Прости. Задумался. Формулы. Научная статья?
– Вряд ли. В статье есть… должны быть… слова, какие-то объяснения, введение, основные положения, заключение. Список литературы, наконец, я уж не говорю о названии. Здесь – ничего. Только формулы.
– И что мне с этим делать?
– Что хочешь. Ты хозяин. Вряд ли найдется кто-то, кто станет претендовать на эти листы.
– Ты хочешь сказать, что никому это не нужно?
– Сам посуди, Марк. Если это наброски научной статьи, то ведь прошло полвека! Где-нибудь такая статья давно опубликована. Сейчас не девятнадцатый век и даже не двадцатый. В девятнадцатом, если какой-нибудь ученый сделал открытие, то и другой сделает, но может пройти полвека… В двадцатом – максимум несколько лет, и кто-нибудь обязательно повторит, а сейчас я вообще