Жизнь после. Степан Витальевич Кирнос
и как в издёвку, дабы соблюсти законы Автократорства и быть чистыми перед Великим Трибуналом, после каждого акта «праведного мщения» составлялся протокол и вызывались уличные комиссары.
Везде и на каждом шагу любого гражданина может поджидать возмездье за то, что «он не должным образом выражал свою любовь и отношение к государству». Так, если человек посмотрит на один из плакатов и исказит лицо в некой гримасе, что не понравится «монахам» из Конгрегации, священникам или уличным комиссарам, то его могли арестовать за «оказание лицевого неуважения к стране». Ибо, как сказал Архиканцлер: «никто не смеет выражать неуважения в любой форме к праведности государства, ибо его воплощаю – я».
Но хуже всем приходилось тем, кто был принят на различную работу при правлении второго Канцлера. За ними устанавливался особый надзор, как за «идеологически нестабильными гражданами, по причине вербовки при неправедном правлении». А «неправедным правлением» новый глава государства осознанно называл время управления второго Канцлера, который по идейной сути решил отойти от принципов первого правителя Рейха.
Но многие граждане Автократорства понимали, что их кошмар единственный способ спасения в этом мире и поэтому приняли новый старый режим с благоговейной верностью и спокойствием, осознавая, что он ничем не отличается от правления первого и второго Канцлера.
Все с радостью и ликованием праздновали приход нового Архиканцлера, устроив огромный и пышный праздник, прокатившейся по уголкам всего государства: от огромной столицы до самых захолустных деревень и полузабытых посёлков.
Но не все в старом городе со сломленной гордостью торжествовали победу нового правителя с приевшимся «идейным душком»…
По улицам города пробирается человек, который собственным видом не вызывал подозрений. Серый, как вся миланская действительность, классический костюм, под которым виднеется белая рубаха, а на ногах чёрные туфли. У левой руки руку перекинулась деревянная тросточка, зажатая под подмышкой, а половина лица скрыта под бесцветной шляпой.
Ничего примечательного или весьма подозрительного в этом человеке нет. Он с лёгкостью мог бы сойти за служащего какого-нибудь управления из Все-Министерства, а одежда в Автократорстве это один из главных показателей верности идеалам государства и матери-церкви.
Человек только изредка крутит головой, чтобы увидеть, что творится вокруг и более точно выстроить маршрут. Но кругом он видит, как льётся повсюду сладкая, тем и тошная, похвальба нового правления. Везде, где только можно было, висят транспаранты и плакаты с изображением нового правителя, а под ними подписи, восхваляющие его пришествие к власти. Мужчина подметил пару надписей и произнёс у себя их в голове: «К светлому будущему придём вместе», «Чем жестче правление, тем больше порядка», «Вместе проложим курс к счастью». От прокрученных в разуме нелепых изречений нового государя неприметному гражданину чуть