Близнецы. Том 1. Сайфулла Ахмедович Мамаев
что он вот-вот совершит роковую ошибку. Тогда он решал выбрать бизнесмена. И происходило то же самое.
Этот вопрос мучил не только потерпевшего и лечащих врачей. Он волновал всех. Спорили Хардсонсити и Чипленд, Мария и Джина, Лига и сотрудники фирмы, полиция и врачи – все спорили. Даже у Стефана с Джулией порой вспыхивали ссоры. Дело дошло до того, что люди принялись спорить, стоит ли вообще спрашивать самого пациента клиники, кем он хочет стать. Может, и спрашивать не надо? А если спросить, то как потом толковать его ответ – как желание вернуть свое прошлое или как попытку испытать что-то новое? Это была едва ли не самая популярная тема во всех ток-шоу. Каждый видный деятель считал своим долгом высказать свое мнение по этой проблеме. Наконец, и власти решили не оставаться в стороне.
Суды обоих городов вынесли постановление, предписывающее тем, от кого это зависит, в трехдневный срок восстановить личность в своих правах и произвести операцию, оплаченную клиентом. Дело в том, что при заключении договора на хранение памяти клиент, еще до снятия карты памяти на матрицу, оплачивал весь комплекс услуг, от считывания и хранения до обратной записи. А потому суды, не имея возможности надавить на руководство инфекционной клиники, оказали давление на Институт, обязав его выполнить обязательства по контракту.
Руководство Хранилища Памяти связалось с руководством клиники. Была высказана убедительная просьба, подкрепленная щедрыми обещаниями помощи и сотрудничества. В самой клинике тоже сформировалось мнение, что излишняя шумиха вокруг давно вылеченного, но потерявшего память пациента уже стала мешать нормальной работе. Пусть получает свою память и переводится в психиатрическую больницу. По совести говоря, ему давно уже там и место, но Основной Закон Чипленда, в отличие от Конституции Конфедерации, запрещал психиатрическим отделениям иметь оборудование для записи постоянной памяти человека. И это было не удивительно. Еще бы! У всех еще не стерлись из памяти события, развернувшиеся после разоблачения группы психиатров, занимавшихся разработкой психотропных технологий…
Вызов Клосса к руководству значил одно – резерв времени закончился. Так и оказалось. Стефану было приказано, ну, скажем, настоятельно рекомендовано, до завтрашнего дня решить вопрос о наложении матрицы. Ему и самому уже хотелось скорее развязаться с этой историей. И все чаще и чаще Клосс ловил себя на том, что воспринимает своего пациента как Криса Джордана. Ученый земляк, все лучше хардсонситского роллерболиста. Подумаешь, игрок! Капитан! Да на его место сотни других придут! А вот человек науки…
Нет, тут и решать нечего! Эта дуреха Джулия твердит, что это спортсмен Стив. Пользуясь тем, что больных немного и есть свободное время, она целыми днями сидит со своим привилегированным пациентом и пересказывает ему все увиденное и услышанное. Думает, что раз тот часто смотрит спортивные игры, то и ответ найден! Это еще ничего не значит. Может, ему просто раньше не приходилось наблюдать