Рассказы геолога. Анатолий Музис
оглянулся, но ничего не увидел.
– Ну, как же! – настойчивость Донилина настораживала. – Там же б у т ы л к а стоит.
Кеша нагнул голову, пряча улыбку. Но Нюкжин понял: слово не воробей! Особенно слово начальника. Обещал – выполни! Хотя, конечно, обещать Степану бутылку не следовало.
А Донилин продолжал, словно речь шла о самом обычном.
– Банька, она что? Тело очищает. А тут внутри накопилось.
– Что накопилось-то? – поинтересовался Нюкжин.
– Накопилось! – убежденно повторил Донилин.
Нюкжин посмотрел на часы.
– Так закрыто сейчас.
– Я достану, – вступил Кеша.
Для него проблем не существовало. Он свой, местный.
Деться было некуда.
– Ну, обложили. Как медведя.
Нюкжин достал из нагрудного кармана деньги и протянул Кеше двадцать пять рублей.
– Возьмите коньяк.
– Ну его! Лучше беленькую! – вмешался Донилин. – Я с тобой пойду.
Степан и Кеша ушли. Да и что обсуждать с начальником? Его надо слушаться или не слушаться!
Виталий в разговоре не участвовал. Он казался странно задумчивым. Но, как только Донилин с Кочемасовым отошли, сказал:
– Иван Васильевич! Я работать дальше не буду.
– То есть, как? – удивился Нюкжин.
– Имею право! – не отводя взгляд, сказал Мерипов. – Голос его звучал упрямо, но спокойно. Чувствовалось, что все продумано и никакими доводами его не сдвинешь. – Вот заявление. За две недели, как положено. И потом, мне полагаются отгулы за сверхурочные… – и повторил упрямо: – Имею право!
– Но в Зырянке Вас ждут. Сорвется бурение! Вы подводите всю экспедицию!
Его глаза смотрели холодно, спокойно, без сочувствия. Чужие глаза.
Нюкжин умолк. С юридических позиций Мерипов был обескураживающе прав. И заявление об уходе за две недели! И отгулы за переработанное время. Ему нет дела, что законодательное положение о восьмичасовом рабочем дне совершенно не подходит к работе геологов. Ну кто при таком коротком полевом сезоне, да еще когда солнце светит все двадцать четыре часа в сутки, будет работать "от" и "до"? Кто прервет дальний маршрут на пол дороге, потому что истекло положенное время?! Они действительно работали без выходных и не по восемь, а по двенадцать и даже по четырнадцать часов. Но их торопила распутица. И кто знает, пройди они на неделю дольше, не нахлебались бы вдвое, втрое? Выбрались бы к Средне-Колымску? Но даже не в этом дело. Почему не сработать с полной отдачей? Почему не сделать больше, быстрее, если есть возможность и желание. А ведь они работали с желанием, никто их не заставлял. Донилин пробурил девятнадцать скважин, вместо двенадцати по плану. Это их общий успех. Они все испытывают удовольствие, как футбольная команда, выигравшая ответственный матч!
– Я не футболист! – ответил Мерипов.
Если бы Виталий сказал, что ему трудно, что здесь не то, о чем он мечтал, что ему не интересно, Нюкжин просто по-человечески мог бы его понять. Но Мерипов ничего такого не сказал. Он "имел право"! И точка! От его слов