Италия De Profundis. Джузеппе Дженна
шепчут ему над телами человекомуравьев и пугают их – в эфире парят волны, создаваемые усиками Королевы, – они проникают повсюду и душат и лезут сквозь вязкие головы человекомуравьев и бледных людишек, погрязших в своем желатине, – но падает слово и падает образ, и как же сказать мне – прощай, человек? – усики Королевы метнулись стрелой – я вижу мужчину, и взорваны капилляры лица, и проступили вены – он читает Киплинга, Назыма Хикмета, Халиля Джебрана – длиннющие поэмы, рвущиеся из пропахшего спиртом рта, отпечатанные на золотых скрижалях – золотые листы, унесенные кошмарными снами человеческих муравьев, спящих с открытыми глазами и на ходу, а значит, не спящих – О, яви же нам чудо! – кричат многолетние многоножки – старики-многоножки набросились на призраков-террористов, влипли в желе, встали стеной против бледненьких юных человеческих муравьев – бледные муравьишки устали совокупляться – желе покрывает их с головой, так видят их старые многоножки – Королева смачивает воображаемой водой крохотные клешни человеческих муравьев, которые несут и несут к ней бурдюки с отравленным, чумным кислородом и желто-зеленую пену на блюде – но тонут картинки в расплавленном металле – картинки, на которых веселые люди строят из себя мексиканцев, провозглашая, что нашли лучшее средство от сна в летнюю ночь – Пророки, блаженные, кликуши появляются на огромных стеклянных экранах, висящих повсюду среди сталактитов – Позади Трона Сатаны открываются двери в Голгонуцу, город искусств и ремесел по Блейку, этакий духовный Лондон – немец-Папа, громада, в смущенье распахнул объятья в знак приветствия, с легким оскалом, потому что у него ишемия, источена в пыль червяками его чудодейная роба, от времени мхом поросла – с экранов летят кадр за кадром «Ты любишь? Любишь?». Сюжет до нелепого прост, история завораживает человеческих муравьев, кладущих голову под нож гильотины иль брошенных в ванны, стенки которых прогрызли миноги-гиганты, присосавшиеся к плоти альдегидов – сюжет до нелепого прост – незадолго до свадьбы мужчина предаст будущую супругу – но сделает это ДО, а значит, супружество не пострадало, значит, можно жениться, и он женится, в жажде узаконить фактическую, фаллическую связь – навсегда – без конца и края – человеческие муравьи подтачивают корни дерева жизни, ствол коего не из дерева, а из плоти, и тянется вверх – медленно, осторожно – нет, то не безымянный какой-нибудь ствол, но огромный удав, тянущийся по полу вдоль стены огромной ванны той самой пражской квартиры, что была, когда жили еще те призраки-террористы, когда ходили они еще в тапках и представить себе не могли, что их ждет столь странная и столь долгая жизнь – и все же образы-пули поражают нервную систему человеческих муравьев – пока Королева спаривается и плодит белесые яйца, она запускает во вселенную страшные образы – завоевание Марса, глобальное потепление, оборот полюсов – все это уже было тысячи раз – дорогой господин Павлов, позвольте поздравить