Бастард: Сын короля Ричарда. Игорь Ковальчук
и врезал врагу ногой в пах, а когда тот согнулся, добавил пинок по лицу, уже сбитому на сторону. Когда черный упал, Дик размахнулся как следует и пнул врага по шее. Прислушиваться, хрустнул ли позвоночник, молодой воин не стал, потому что черный обмяк. Обернувшись, он увидел Серпиану с луком в руках – она стояла прямо, как настоящий английский лучник, и рука на тетиве была тверда. Вторая стрела была зажата в зубах, третья – прижата указательным пальцем левой руки на луке.
Помедлив мгновение, она развернулась и выстрелила во второго черного, а затем сразу и в третьего, который уже пришел в свое естественное состояние и встал на ноги. Но стрелы не настигли этих двоих: один из них – тот, который только что был подобен каменной статуе, увернулся от летящего наконечника на ореховом пруте так, словно это был не более чем снежок, второй же успел особым образом повернуть ладонь, и воздух стал слишком густ для стрелы. Она застыла в нем, как в дереве, а потом упала на землю.
Но прежде чем стрела коснулась травы и мха, черный уже подскочил к Серпиане и пнул ее. Девушка дрогнула, изогнулась, видимо, попыталась превратиться в змею, но не успела. Черный влепил ей такую пощечину, что Серпиану развернуло и швырнуло на ствол дерева, поросший мхом.
Ричард взбеленился. Это, пусть и какие-нибудь полчаса, но уже была его девушка. Подняв меч, он накинулся на черного, при этом понимая, что, пожалуй, впервые в жизни у него нет никаких шансов. Он с трудом смог справиться с одним, и то не без помощи Серпианы, теперь же против него были двое. И, видимо, им суждено было одолеть его.
Откуда-то сбоку прилетела узкая зеленая молния и оплела одного из черных. Тут стало видно, что это обычный вьюнок, еще не успевший расцвести, но весь покрытый мелкими листиками, с множеством коротких веточек-отростков и… живой. Сноровисто извиваясь, он оплетал черного все плотнее и плотнее, вырастая и ветвясь буквально на глазах.
Второй нападающий добежал до Ричарда и накинулся на него, но очень скоро его ноги почему-то стали путаться в траве. Трава была самая обычная, даже не слишком высокая, не слишком густая – Дик не замечал никаких препятствий, а вот его противник… Потом черный ступил в развесистую купу папоротника, и тот вцепился в него, будто был не папоротником, а осьминогом с сотней мелких присосок на щупальцах. Схватил, оплел ноги до колен, и черный рухнул, награжденный вдогонку хорошим увесистым пипком лично от Ричарда. Воодушевленный этим, молодой воин принялся наносить удар за ударом (попытался пустить в ход меч, но металл до тела черного почему-то снова не добрался), стараясь попадать непременно по самым чувствительным местам и мысленно считая: «За меня, за Серпиану… за меня… за Серпиану… и еще раз за Серпиану – все равно она моя…»
Из-за дерева, неохватного, с раскидистой кроной, вышел старый друид. Он пристально следил за вьюнком, сражающимся с черным, который не оставлял попыток выбраться из тесной хватки растения, время от времени тыкал в их сторону посохом, и вьюнок увеличивал свой пыл. Наконец