Лан-Эа, властитель небес. Том второй. Елена Александровна Асеева
зоркому очесу Ананта Дэви, где темно-лиловая радужка в форме звезды с многочисленными тонкими лучиками входила в синюю склеру, но и сине-марными и вовсе не имеющих понимания радужки, зрачка аль склеры. А уже в последующий момент оно, затрепетав своими щупальцами, будто расправило меж ними перепонку на поверхности, которой проступили мельчайшие золотые и серебристые символы, знаки, словно увитые тонехенькими стеблями, листьями каких-то растений, деревьев, меж коими, и, тут внезапно вспыхивая и сразу потухая, проявлялись различные образы созданий, существ, людей, маток-маскулине, транас, зверей, птиц, рыб, насекомых и вовсе неведомых мне творений. Еще сиг… миг… не более того и создание резко рвануло вверх, в мгновение ока пропав или затерявшись в невообразимых просторах клубящегося багряного вещества. А я вновь и также стремительно провалился в моментально явившийся под ногами моего сознания дымчатый проход ярко-белого, слепящего глаз сияния, рыхлые поверхности которого, сотканные из тонехоньких волоконцев, спутываясь, утягивали меня ощутимо вниз.
– Это я! Ты, видел меня, чадо! Меня, Праматерь Галактику, – неожиданно послышался чей-то голос или только я принял на себя эти мысли. – Я показала тебе, мое чадо, как некогда я, Праматерь Галактика, Вселенная, Род разрушив преграды, взломав стенки диэнцефалона обрела себя, как многовариантное сознание… Таким побытом, я сомкнула круговорот жизни и бытия, рождения и смерти. Дабы начать новый этап развития Мироздания в новых формах, видах и структурах.
Я ее не видел, лишь слышал. Ее голосу было сложно подобрать сравнение, абы он звучал весьма приглушенно, с тем полностью погасив дотоль слышимый в проходе дребезжащий звук, скрип и даже свист. Впрочем, передо мной все еще оставались в наблюдении дрожащие, переплетающиеся меж собой и даже рвущиеся волоконца, превращающиеся в золотистые прядки огня, а наполненность ароматом словно только, что прошедшего по мостовой поселения прабхи дождя, притупляло понимание происходящего. И, чтобы не видеть того мерцания, не ощущать запаха и того к чему меня так тянуло, я сомкнул глаза, обоими парами век, сотворив там тьму, да взволнованно спросил, ощутимо шевельнув губами моего сознания:
– Зачем ты хочешь меня убить?
– Да, что ты, чадо мое… – молвила Праматерь Галактика. – Мое несравненное чадо, никому, никогда не позволю тебя убить. Або я всегда рядом, всегда слышу тебя, контролирую, защищаю и люблю. Понеже ты, лишь ты, мое чадо, вмале сможешь вновь сомкнуть круг жизни и бытия, рождения и смерти, таким побытом, продолжив его движение.
– А ответвление… то которое ты явила Камалу Джаганатху? – несогласно спросил я, ощущая как быстрота моего полета увеличилась, ровно еще миг и я окажусь дома… на Пятнистом Острожке.
– Сие ответвление не касается тебя, мое чадо, – ответила Праматерь Галактика и мне почудилось, кто-то вроде огладил меня по голове, поцеловал в плечи