Во имя Абартона. Дарья Алексеевна Иорданская
бесцеремонно протянула руку для пожатия и сделала это так, что отказаться было невозможно. – Я открыла кондитерскую.
– Учту, – сухо кивнула Мэб. – Итак, Лили, почему же ты спешила?
Девушка подошла почти вплотную и шепнула, точно это был невероятный секрет, который следовало оберегать ото всех:
– Мне кажется, профессор, кто-то побывал в музее.
– Потрясающе! – согласилась Мэб, не сдержав смешок. Это и в самом деле было событие.
– В хранилище, – ничуть не обиделась Лили. – Перерыли артефакты, которые мы закончили сортировать.
Мэб удивленно вскинула брови. Кому вообще могло понадобиться что-то искать в университетском музее? Все самые ценные вещи – рабочие артефакты и знаменитые полотна – хранились в сейфе ректора, в главном корпусе, в профессорской. В музей относилось все то, что уже не могло принести пользу, либо же не имело особой художественной или исторической ценности. Мэб и запирать бы его не стала, кабы не некоторые, слишком склонные к шалостям студенты.
– Что-нибудь пропало? – спросила она и тотчас же поняла, что сморозила глупость. Коллекция до сих пор пребывает в таком состоянии, что ее можно разворовать потихоньку, и никто ничего не заметит. – Я сейчас приду, Лили. Дождись меня.
Мэб вернулась в паб, залпом допила сидр под удивленными взглядами мужчин и выдавила улыбку:
– Простите, Доктор, Кристиан, у меня появились неотложные дела. Если я буду настроена потанцевать на балу, Джермин, один танец ваш.
Поставив стакан, Мэб выскочила за дверь и взяла под локоть терпеливо дожидающуюся ее Лили.
– Идем, взглянем на хранилище. Кому могло потребоваться в нем что-то искать?
* * *
– Каков наглец, а! – ректор раздраженно ударил кулаком по столу, так что письменный прибор из массива камня и бронзы подскочил, а чернильница задребезжала крышечкой. – Заявился и утверждает, что мои студенты… мои студенты…
У вон Грева, должно быть, дыхание перехватило от возмущения. Он замолк, потянулся за чашкой и осушил ее в два глотка. Реджинальд терпеливо ждал продолжения. Ректор неоднократно показывал, что они друзья, но, конечно, это было не так. Если уж вон Грев вызвал Реджинальда к себе, значит, у него есть задание, просьба в лучшем случае.
Остыв немного, ректор смог продолжить уже нормальным тоном.
– Доктор Джермин осмелился намекнуть, что некоторые наши студенты, исключительно достойные молодые люди, ночью переправляются на лодках через озеро и устраивают дебош на территории Эньюэлса. Я, конечно же, заявил, что это невозможно.
– Но это возможно, – вздохнул Реджинальд.
Ректор развел руками, и на губах его появилась мечтательная улыбка.
– Украсть талисман их команды. Превратить униформу в рубище парой простых, но действенных заклинаний. Вылить на ведомости изменяющий записи состав. Эх, право, жаль, что в мои годы там не учились девчонки. Я бы соблазнил парочку.
Реджинальд