Истоки неприятностей. Екатерина Шашкова
корпусов (того самого, с пропусками) и, в общем-то, ничем особо от окружающих не отличался, кроме одного – он был в плаще с капюшоном. Причём не в обычном весеннем плащике, в каких пол-Истока разгуливало, независимо от пола, а в классическом таком фэнтезийно-средневековом плаще, чёрном, длинном и даже немного развевающемся.
Откровенно пялиться на незнакомца было неприлично, поэтому Алина пристроилась за деревом и поглядывала украдкой, пытаясь представить, кто может скрываться под такой экстравагантной одеждой: студент, препод, просто какой-нибудь местный учёный или гость из другого мира?
Но вот чего она не ожидала, так это того, что случайный порыв ветра, откинувший с головы мужчины капюшон, обнажит неожиданно знакомое лицо. То самое, со шрамом во всю щёку.
Теперь Алина была точно уверена, что ей не привиделось. Какие могут быть видения, когда напавший на тебя человек бодро марширует через парк к выходу в город и никого, похоже, не боится. Хотя нет, если бы совсем не боялся – не прятал бы лицо.
Вот в такие моменты особенно остро не хватало телефона: позвонить Долану или, например, сфоткать этого шрамированного типа в качестве доказательства. Оставалось только одно: проследить за ним самостоятельно. В конце концов, безвылазно сидеть на территории школы Алина не обещала!
У милитской формы было очень полезное свойство: встроенная система камуфляжа. По крайней мере, Алина называла её именно так.
Человек, надевший куртку, не становился невидимым или прозрачным, но магическим образом терялся на фоне окружающего пейзажа. Сама куртка терялась тоже – её можно было надеть даже на вечернее платье, и окружающие не заметили бы никакого подвоха, приняв верхнюю одежду за какой-нибудь модный кардиган.
Сейчас эта полезная функция пришлась как нельзя кстати: девушка старательно застегнулась на все пуговицы, подняла воротник до самого носа и направилась за незнакомцем.
Тот шёл быстро, широким размашистым шагом, и Алина едва поспевала следом. Держаться слишком близко к преступнику она опасалась (куртка всё же не панацея), но и чересчур отставать не хотела, мало ли куда он свернёт. Поэтому приходилось перемещаться короткими перебежками от одного перекрёстка до другого.
Солнце клонилось к закату, с Реки тянуло сыростью и туманом, а из порта раздавались предупредительные гудки, возвещающие о скором отправлении парома. Вот туда, в порт, незнакомец и направлялся. Уверенно прошёл к зданию речного вокзала, отстоял короткую очередь в кассу, сверился с часами и, уже не торопясь, двинулся к нужной пристани.
Их было несколько, как и паромов. До ближайших витков транспорт ходил ежедневно, а вот чтобы попасть в родной двадцать третий пришлось бы ждать нужного рейса не меньше недели. Но так далеко преступник ехать не собирался, его вполне устроила вывеска с цифрой «один», под которой уже скопилась приличная толпа. Там же крутился билетёр в здоровенных очках с толстыми зелёными стёклами, и зыркал он из-под этих очков так, словно видел пассажиров насквозь.
Скорее всего, действительно