Мария. Виталий Курамшин
наследницу, да без кола да двора. А наш-то и обрадовался. У самого ни жены, ни детей не осталось. Вот радость старику на исходе лет. Сам-то он уже не тот, совсем одряхлел. Герцог в последний раз решил обеспокоить его собранием. Генрих твой на полных правах будет принимать участие.
– Да он итак с семнадцати лет там. Ой, сынок, пришлось ему натерпеться. Дай бог про дядю Альберта ничего не помнит.
– Вспомниться, поверь, все вспомнится. Сейчас такое твориться в округе.
– Что ты, мать, все пугаешь.
–Давеча, тот дуб, на котором Альберт повесился, был весь воронами покрыт. Так не улетали, нечистые, пока мужики их дубьем не посбивали. Не к добру это. На границе земель весь скот пал. По ночам из леса вой доносится, да, слыхивала я, что огонь там адский видели. Никак ведьмы на шабаш сбираются. А в прошлую ночь у крестьянок сразу четыре сына родились. Ой, к беде, к войне. Недаром соседнее графство на нас смотрит.
– Да и мы на них, Анжела. У них, поди, не лучше там…
– Уж не знаю, как у них, мне нашей земли хватает. Дурные, дурные приметы…
– Да ты меньше приметам верь.
– Да как им не верить-то, когда всё одно к одному. К Герамине бы сходить…
– Господь с тобой, Анжела, она ж сама, что ни на есть, ведьма первая.
– Вот и я боюсь. Боюсь близко к лесу подойти. Ой, беда, беда. А граф наш. Я тебе и не рассказала, не докончила. Племянница его с севера приехала-таки…
Анжела замолчала.
– Что ж ты? Приехала, стало быть, хорошо теперь графу.
– Приехала. Одна! Через весь край. Одна на повозке.
– Это как так?
– А так, говорят, все слуги по дороге, кто помер, кто разбежался, кого поубивали вороги, да разбойники… А она одна цела, целехонька. Только без вещей – все разграбили.
– А её не тронули?
– То-то и оно, всё странно у нас происходит.
– Ты видала её али как?
– Я нет, но, слышала, красоты она неземной. Молода. Как она сама смогла добраться? Грамоты все при ней.
– Это ты к чему, мать?
– А к тому, что могли враги наши вместо племянницы графа, лазутчика заслать, а то и ещё чего похуже.
– Чего уж хуже?
– Ой, прокляты мы, нечисть средь нас.
– Так что ты о графине?
– Странно мне, что такая красавица через полземли сама целехонька добралась. Никак соседи наши зло какое удумали.
– Что ты кругами ходишь? Так что она сделать-то может, даже если это и так? – не унималась мать Генриха.
– Ох, знать бы, матушка. Ну, ладно, пойду я. Сынку доброго здравия.
– Спасибо тебе, Анжела, заходи.
– Бывай, вдовушка, всё наладится.
Генрих вернулся к себе, лег на кровать и задумался. Нужно было, отталкиваясь от чего-то, чего он сам не ведал, принять решение на будущее.
Как ужасное может перекликаться с прекрасным?
– 4 –
– Мадам, вы свободны? – заикаясь, спросил грузный усатый мужчина, одновременно с Марией, на следующий день, выходивший из отеля.
– Как ветер, – не задумываясь, ответила Мария.
– Может…
– Можете