Сказ о жарком лете в городе Мороче, и чем всё кончилось. Мария Дубровина
бутылка заставила его очнуться. Уже на выходе из молочно-коньячного транса директор оглянулся на свою изощрённую фантазию и со вздохом покинул её. Какой размах! С его-то амбициями и полётом мысли он вынужден был заниматься мелководничеством с сопливыми Мельниковыми.
– 6 -
Вернувшись домой, Лена застала мать за приготовлением ужина. С тех пор как Лена начала работать, они жили вдвоём с матерью. Бабушка переехала в частный сектор в полуразрушенный дом, доставшийся ей по наследству от умершей двоюродной тётки. Взявшись со свойственной ей энергией за ремонт, она за два года успела превратить рухлядь в сказочный теремок, не без задействования бесплатной рабочей силы её дочери и внучки в ходе реставрационных работ. В последнее время бабушкино-материнская коалиция, некогда сплоченная во имя воспитания Лены, уступила место союзу Лены с мамой, объединившихся для защиты своих прав и свобод от бабушкиных посягательств. Свобод, нежданных, но тут же полюбившихся, возникло много. Лена и Наталья Фёдоровна могли теперь не мыть посуду сразу же после еды, могли неделями не убирать в квартире, могли приглашать к себе друзей и засиживаться с ними допоздна. Они придумывали вероятные и невероятные отговорки для того, чтобы не идти помогать бабушке с ремонтом дома, выгораживая друг друга и подтверждая взаимные алиби. Свобода опьянила их до такой степени, что, вступив на пагубную дорожку вседозволенности, они потеряли чувство меры, переступили порог рационального – и закурили. Разумеется, и эта гибельная страсть скрывалась от Оксаны Викторовны.
Лена рассказала маме о приезде сына директора и о рвении Кристины к плетению сетей. Наталья Фёдоровна уже успела полюбить новую сводническую идею и, не теряя времени, созвонилась со подругой. Та обещала забежать к ней попозже, чтобы подробно и обстоятельно обсудить план. Не успели они докурить сигарету после ужина, как Кристина Вячеславовна уже звонила в дверь. Лена оставила их на кухне и пошла одеваться. Сегодня вечером она шла в театр на премьеру.
– Вот, мы о судьбе её печёмся, а она в театр собралась. Тут серьёзный разговор, столько всего надо обсудить!
– Вот, вы и обсуждайте, даю вам катр-бланш!
– Никуда не убежит от тебя театр! Можешь в другой день сходить.
– Так сегодня же премьера! К тому же мы уже билеты взяли.
– Ой, ну и молодежь пошла! Одни развлечения в голове!
Голосовые интонации матери не прятали наигранной досады и мнимой усталости от упрямого нежелания дочери думать о своём будущем. Лена давно усвоила уловки, позволяющие ей держаться подальше от низменных и никчемных паутиноплетений увядающих, но не теряющих веру в необходимость моделирования чужих жизней по лекалам собственных убеждений баб. Она понимала, что тётки посягали на её свободу из исключительно благих намерений. Но именно эта подлая доброта их благих намерений исключала открытое противостояние