Две жизни лейтенанта Деливрона. Илья Дроканов
Из-за вашего неосмотрительного поведения может возникнуть неприятный конфликт, подумайте об этом!
Андрей понял, что настал момент, когда следует прекратить сопротивление, иначе он может никогда не узнать, чего же от него хотят эти господа. Устало прикрыв ладонью глаза, он спросил:
– Чего вы от меня хотите?
Ояма вновь налил по глотку саке в три стаканчика. Теперь будут пить за победу, мелькнуло в голове Деливрона.
– Будем здоровы! – совсем неплохо по-русски сказал Ояма.
Когда выпили, он продолжил:
– Господин Деливрон, в Японии сейчас существует довольно много лагерей для русских военнопленных, количество которых постоянно растет. Русские в лагерях порой ведут себя слишком вольно: устраивают скандалы, драки и даже выступления против японских властей. Нас это весьма беспокоит. Поэтому мы хотели бы просить, чтобы вы присмотрели за своими соотечественниками в лагерях. Поездили бы, установили знакомства с офицерами, выяснили их настроения и своевременно информировали бы нас о возможных заговорах. Вы согласны выполнить такую нашу просьбу?
Деливрон долго молчал, потом взял фляжку и вылил в свой стаканчик последний глоток саке. Выпил один и, глядя в пол, выдавил из себя одно слово:
– Согласен.
Ему как разведчику было понятно, что, согласившись на выполнение невинного на первый взгляд задания японской контрразведки, он поставит себя в положение, из которого потом сложно будет выйти без ущерба для себя. Но тайная жизнь диктует собственные правила игры. Ввязался в игру – соблюдай правила, как говорил французский дипломат Леон Гаррос.
4
К военнопленным этой войны в Японии было удивительно доброжелательное отношение, которое объяснялось политическими соображениями. Для Страны восходящего солнца идущая война была не просто эпизодом в борьбе за сферы влияния на Дальнем Востоке – она демонстрировала появление на мировой арене новой великой державы, способной одолеть на полях сражений колоссальную Россию и на равных иметь дело с другими «белыми империями». Поэтому Япония старалась не только продемонстрировать мощь, но и подчеркнуть свою цивилизованность. На фронт были приглашены западные журналисты, которым всячески показывали, что новая «желтая» держава не имеет ничего общего с дикой азиатчиной.
В Японии исстари не было понятия «пленный», поскольку самурай должен был или погибнуть в бою, или вспороть себе живот, если дальше сопротивляться не было возможности. Поэтому после появления первых пленных местным жителям пришлось от имени правительства специально разъяснять, что в соответствии с международными законами русские пленные заслуживают не презрения и ненависти, а сострадания, поскольку они не преступники, а воины, честно сражавшиеся за свою страну. Соответствующие указания печатались в газетах.
В ходе войны японцы сложили в соответствии со своими языковыми нормами обидную поговорку о способностях своего противника: «сто битв – сто поражений».