Русский – среди евреев, еврей – среди русских. Игорь Троицкий
фиксировалась национальность его владельца, а такую национальность, как «недожидок», увы, в него втиснуть было невозможно.
Обычно при различных национальностях родителей, ребёнку при выдаче паспорта автоматически приписывалась национальность отца, хотя в принципе получатель и имел право выбора. Я намеривался воспользоваться этим правом и записаться евреем, ибо выбор другой национальности рассматривался мною, как некое предательство по отношению к маме и бабушке.
Были ли эти эмоциональные предпосылки к решению записаться в евреи единственным поводом, сказать трудно. Сейчас думаю, что скорее всего – нет. Наверное, немало важным был юношеский задор – пойти наперекор: «пусть трудно, а я попробую», желание проявить своё «я». А возможно и весьма жесткая позиция моей мамы в сложный период «дела врачей». В самый разгар этой компании поговаривали о высылки евреев в далёкую Сибирь. Тогда мама получила от своей школьной подруги Татьяны Дубровской письмо, в котором та предлагала на это смутное время прислать меня к ней в Калугу. Татьяна обещала, что в её семье, мне будет так же, как и её собственному сыну. Мама поблагодарила свою подругу и, отказавшись, произнесла фразу, которую я запомнил на всю жизнь: «Как нам всем – так и моему сыну».
То ли время изменило маму, то ли бабушка на неё повлияла, но теперь мама в один голос с бабушкой выступала против такого моего решения. Отговаривая меня, бабушка приводила примерно следующие доводы:
Ты живёшь в России, и, только будучи русским, ты будешь естественным, истинным и настоящим гражданином этой страны. Так же, как если бы ты жил в Израиле, то будучи только евреем, был бы там естественным и истинным гражданином Израиля. Главное, чтобы записавшись русским, ты не оказался в антисемитах, и если вдруг на твоем жизненном пути встретится еврей, нуждающийся в помощи, ты бы не отвернулся от него, а помог, – убеждала меня бабушка.
И я сдался. Паспорт оформляли в милиции, где следовало предъявить Свидетельство о Рождении. Так как в этом документе, выданным ещё до войны не указывались национальности родителей, то вместе с ним требовался и паспорт одного из родителей. И вот я со своим Свидетельством и материнским паспортом направился в ближайшее 58ое районное отделение милиции города Москвы.
Милиционер, по званию младший лейтенант, взял Свидетельство и вслух прочёл: отец – Николай Алексеевич Троицкий, мать – Бронислава Григорьевна Липницкая, место рождения – город Калуга. Отложив свидетельство в сторону, милиционер открыл мамин паспорт, где чёрным по белому значилось – еврейка. Тяжело вздохнув и глядя куда-то в потолок, младший лейтенант начал рассуждать:
– Троицкий – это почти Троцкий, а Троцкий, Лев Давидович – еврей. Нет, я не могу записать тебя русским, евреем – хоть сейчас, а вот, если желаешь быть русским, приноси паспорт отца, – заключил милиционер.
Блюстителю закона было немногим больше двадцати и так же, как и я, он не ведал, что Троцкий – это псевдоним, а фамилия этого