Крушение надежд. Владимир Голяховский
очень осторожным.
Гинзбург не был активистом партии, он вступил в нее по необходимости в 1930-е годы и оставался администратором-хозяйственником. Знал, что ему дали лишь совещательный голос, потому что он еврей. Министр-еврей был большой редкостью. Впрочем, он даже был доволен, что «голос» у него совещательный, по крайней мере, не надо валять дурака и с важным видом участвовать в профанации выборов в Центральный Комитет. Все равно туда выберут тех, кого заранее отобрали. Еврейских фамилий в списке делегатов почти совсем не было, в списке выбранных членов ЦК тоже было всего три, а в аппарате ЦК и вовсе не было ни одного еврея. Когда в перерывах между заседаниями Гинзбург прогуливался по холлу, то не встречал еврейских лиц, узких, с длинными горбатыми носами и живыми глазами навыкате. Доминировали лица славянского типа, курносые и широкоскулые. И можно было заметить некоторое количество представителей национальных меньшинств – армян, грузин, казахов, киргизов. Гинзбург думал о том, что ведь после революции и до самых сороковых годов евреи, наравне с другими, были активистами партии. Да, многое изменилось с тех пор…
Заняв свое место, Гинзбург ждал: чему будет посвящено заседание и почему оно объявлено закрытым?
И вот ведущий заседание председатель правительства Николай Булганин объявил:
– Слово для доклада «О культе личности и его последствиях» предоставляется Первому секретарю Центрального Комитета товарищу Никите Сергеевичу Хрущеву.
Гинзбург подумал: «Так вот к чему была увертюра доклада Микояна». Все стали переглядываться: о культе личности?.. Делегаты притихли, предчувствуя неожиданное. Аплодисменты раздались с некоторым опозданием.
Хрущев вышел на трибуну с нахмуренным лицом, ему предстояло развенчать культ личности Сталина, а фактически тот террор, в котором он сам активно участвовал. Он читал доклад по бумажке пять часов подряд, размахивая руками и выкрикивая отдельные фразы. Весь доклад был посвящен критике Сталина: он преступно возвел культ своей личности выше народа и партии; он совершил многие тысячи преступлений; по его вине страна чуть было не проиграла войну 1941–1945 годов против гитлеровской Германии; по его прямым указаниям были расстреляны и сосланы старые соратники Ленина. Хрущев кричал: «Массовые аресты и ссылки тысяч и тысяч людей, казни без суда и нормального следствия порождали неуверенность в людях, вызывали страх и даже озлобление! <…> Сталин ввел понятие “враг народа”. Этот термин сразу освобождал от необходимости всяких доказательств идейной неправоты человека или людей, с которыми ты ведешь полемику: он давал возможность всякого, кто в чем-то не согласен со Сталиным, кто был только заподозрен во враждебных намерениях, всякого, кто был просто оклеветан, подвергнуть самым жестоким репрессиям, с нарушением всяких норм революционной законности…»[3]
В докладе была лишь часть правды и критиковался только Сталин, но ничего не говорилось о соучастии его кремлевских соратников, включая самого Хрущева. Не было в докладе и попытки
Цитата из доклада Н.С.Хрущева.