Кормитель птиц. Стихи. Елена Сурина

      Сквозь листьев загубленных горы,

      Под крики замёрзших ворон

      Уводят мой маленький город

      В ноябрьский жестокий полон.

      Под солнцем отеческим старым

      Заснул он в сентябрь золотой,

      Но в пламени рыжих пожаров

      Очнулся уже сиротой.

      И вот, изувеченный, сданный

      На злое глумление стуж,

      Неся незажившие раны

      Свинцово твердеющих луж,

      Сжимая от боли ладони

      В следах от шипованных шин,

      Скрывая трамвайные стоны,

      Он в зиму, как может, спешит, —

      Ведь плечи усталые плетью

      Стегает сильней и сильней

      Раскосый безжалостный ветер

      Родных оренбургских степей.

      2008

      Загадала на три грома, —

      Первый гром – для первой встречи:

      Просвистит по веткам ветер, —

      Слово трудно нам сказать;

      Гром второй – для первой ссоры:

      От удара вздрогнут плечи,

      А потом сильнее вдвое

      Разбушуется гроза.

      Ну а третий, самый слабый, —

      Пусть гремит для расставанья:

      Поползут по окнам капли,

      Грациозно и легко,

      А звучит он еле слышно —

      Как забытое желанье,

      Как-то очень неизбежно,

      Где-то очень далеко…

      2008

      Скучает в осень старый дом,

      Как тысячи других на свете,

      О безразличии людском

      Скрипят калитки старой петли,

      И веток яблони узлы,

      Свой урожай держа натужно,

      Им тихо вторят: «Люди злы…» —

      Над грудой яблочной ненужной.

      Ртом усмехаясь прорезным,

      Пустой, как днем и годом раньше,

      Поддакивает: «Люди злы!» —

      Заброшенный почтовый ящик.

      И только хлеба теплый круг

      Под тряпочкой на белом блюде,

      Не забывая добрых рук,

      Вздыхает: «Люди… это люди».

      2008

      Не люблю осенних огородов, —

      Где их овощная благодать?..

      У земли ретиво садоводы

      Взяли все, что только можно взять,

      И, отдав последние поклоны

      За свое безбедное житье,

      Зимней белой вечности студёной

      До весны оставили её.

      Пусто все, – по грядкам с тихим вздохом

      Ветер гонит высохший листок…

      Только кто же там, сжимая посох,

      Высится, как древний русский бог?

      Нет, не бог – в поддёвочке с заплатой,

      В паре исторических штиблет

      Всё-то не расстанется с лопатой

      Тоже древний –