На запад от первой звезды. Екатерина Бордон
невыносимо холодно. Даже чужак замолчал.
«Жаль, не вижу его лица, чтобы полюбоваться страхом. Напоследок…» – мысль повеселила воина.
– Что за… – резкий пронзительный звук обрушился на него, сводя с ума.
Тени вокруг будто стали сползаться к ним, сплетая плотный кокон.
Поддаваться нельзя!
– Итхаква, хочешь забрать мой дух?! Так иди сюда, испробую на тебе мои томагавки!
И он ринулся вперед, на звук. Туда, где в лунном свете тени сплетались в корявые очертания.
Краем уха он услышал странный щелчок позади. Затем – резкий громкий звук, и клубок тьмы впереди разлетелся на куски, обдав не успевшего остановиться индейца потеками зелёной жижи.
– О, Маниту, что за?!.. – он обалдело повернулся к стоящему позади него человеку.
Тот устало усмехнулся, показав Змею на поблескивающий в руке предмет.
– Не благодари. Хороший ствол с серебряными пулями понадёжнее твоих топориков буде… – и незнакомец, потеряв сознание, рухнул на землю.
«Чтоб его! Теперь точно придется тащить», – выругался индеец, подходя к лежащему на земле белокожему мужчине.
«Перемены, и правда, грядут, – хмуро подумал Быстрый Змей из племени Танцующих с Ветром, взваливая на плечо обмякшее тело. – Но к добру ли? Скоро станет ясно. Помоги нам, Великий Дух!».
***
Веки, наконец, согласились, и в щелку между ресниц проскользнуло немного света.
Открыть глаза полностью удалось попытки с четвертой.
«А говорил, не понесет…» – если б был в состоянии, он бы издевательски захихикал. А так вышел только стон.
Внутри индейского жилища было темно и прохладно. И пахло горьковатой травой.
Чья-то прохладная ладонь осторожно легла на лоб.
Мейс скосил глаза: индеанка. Молоденькая, тощая. С огромными, почти черными опалами глаз. Хитрых, любопытных, живых.
Мужчина приподнялся и с трудом сел.
Принял из рук девушки чашу с чем-то горьким даже на вид. Но, не задумываясь, выпил. Уж в чем, в чем, а в целебных травах и настоях дикари толк знают.
Стало легче. Голова перестала кружиться, от горла наконец откатил спазм.
Мейс перебрал в мозгу имеющиеся познания и хрипло выдохнул на их языке:
– Почему я ещё жив?
Его собеседница что-то быстро застрекотала, и из всей тирады он понял только, что он чем-то интересен вождю, и его привез один из охотников.
Девушка указала ему на одежду рядом с лежаком и выпорхнула наружу.
Мужчина огляделся получше. Ни его сумки, ни оружия, ни сапог.
– Ну, пошли, что ли… Вожди, они, знаешь ли, ждать не любят, – слова, сказанные самому себе, слегка приободрили. И он, нацепив штаны и рубашку, кое-как выбрался на свет.
Для местных жителей он казался очень высоким, просто великаном. А ещё возмутительно белым и бледным.
По сравнению с плотными и кряжистыми мужчинами племени – совсем так тощий и сутулый.
Белый Ветер, Крадущийся в Ночи. Так