Эмма Мухина и Тайна зефира в шоколаде. Валерий Роньшин

      – Вот это совсем другое дело, – одобрил господин Сундзуки, когда мы вернулись. И опять уставился на меня немигающим взглядом. – Думай об информации! Думай!.. Думай!..

      Тряпкин, чтобы не мешать, удалился за дверь. Мы просидели часа полтора, неустанно пялясь друг на друга.

      – Мсье Тряпье! – наконец позвал мутант.

      – Ну? – заглянул в комнату Тряпкин.

      – Баранки гну. Ничего не получается.

      – Вы же говорили, что с живой девочкой должно получиться.

      – Мало ли что я говорил. Видно, информация заложена очень давно. В раннем детстве.

      – И что теперь? – уныло спросил Тряпкин.

      – Нужен снимок, на котором ей лет пять, не больше.

      Я вспомнила об украденной фотке.

      – Господин Сундзуки, вам должны были принести этот снимок!

      – Ой, девочка, – отмахнулся мутант, – ты хоть не морочь мне голову.

      – И все-таки, – настаивала я, – вы не могли не запомнить этого человека. Он похож на мертвеца.

      – Постой, постой, – господин Сундзуки наморщил лоб. – Мужчина с безжалостным взглядом убийцы, не так ли?

      – Так! – подтвердила я.

      – Доктор Гроб! – с досадой воскликнул Тряпкин. – Все-таки он нас опередил!

      – Не волнуйтесь, мсье Тряпье, – успокоил его мутант. – С той фотографией тоже ничего не вышло.

      В дверях появилась японка в кимоно. Она пристально посмотрела на господина Сундзуки. Мутант понимающе кивнул.

      – Хочу сообщить вам радостное известие, – сказал он, обращаясь к Тряпкину. – Дом окружен полицией. Но я подозреваю, что они такие же полицейские, как вы – Жан Тряпье.

      – Это люди доктора Гроба! – Тряпкин выхватил пистолет. – Ну я им сейчас покажу, где раки зимуют!

      – Потом будете раков показывать, – остановил его господин Сундзуки. – Это не люди доктора Гроба. Это… Это… – мутант напрягся, – это французская контрразведка! Вы же русский шпион, мсье Тряпье.