Сердце Арронтара. Две судьбы. Ника Соболева
волосики… рыженькие…
– Да.
Эллейн всхлипнула.
– Он задыхается… Нарро, я вижу, он задыхается!
– Ты ведь хочешь ему помочь?
Она кивнула.
– Тогда следуй за мной.
Элли не успела спросить, что это значит – почувствовала, как из их с Нарро рук будто что-то тянется, какая-то ниточка, которая становилась всё шире и крепче. И она обвивала ребёнка, обхватывала его со всех сторон, словно создавала кокон.
Эллейн подалась вперёд, прижимая свои ладони к ладоням Нарро, стремясь помочь и не зная, что делать.
– Элли… Мне нужна Вода, совсем немного. Ты сможешь дать её мне? Туда, в кокон. Ты ведь владеешь этой стихией.
Она кивнула, по-прежнему не открывая глаз.
– Тогда давай. Совсем немного.
И наблюдала, как Нарро распределяет капельки воды по всему кокону, увлажняя и постепенно расширяя пространство, чтобы ребёнок мог выйти наружу.
И он действительно начал выходить – медленно, но верно…
– Элли, когда я скажу «давай», ты отпустишь мои руки, опустишься вниз и примешь малыша, хорошо?
– Да…
Несколько ударов сердца, кокон, который Нарро постепенно отпускал, короткий и резкий вздох роженицы…
– Давай!
Эллейн распахнула глаза, упала на колени перед кроватью и протянула руки туда, где уже показалась головка новорожденного.
Осторожно обхватив её ладонями, девушка помогла малышу выйти наружу и, распрямляясь, не успела даже ничего сказать – Нарро, наклонившись к ребёнку, шлепнул того по попке, отчего он начал громко вопить.
Последующие события смешались в голове Эллейн – она помнила, как Вим с важным видом сидел на коврике перед дверью, а Нарро говорил что-то матери новорожденного, мягко и спокойно улыбаясь, но не помнила, как он перерезал пуповину и мыл руки; помнила, как пылко и страстно благодарили их «батя» и старшая дочь, но не помнила, что она им отвечала и отвечала ли вообще; помнила, как Нарро бережно обнимал её и целовал в лоб, сидя на кровати в какой-то комнате, но не помнила, как они очутились в этой самой комнате…
Эллейн очнулась, когда Нарро уложил её в постель и накрыл одеялом.
– Не уходи…
– Элли, я сегодня не буду обращаться – замка на двери нет, не хочу пугать хозяев.
– Всё равно… Я ведь знаю, какой ты, и это неважно, в каком ты при этом обличье, человек или волк. Не уходи.
– Элли…
Она приподнялась и, схватив Нарро за ворот рубашки, утащила за собой на кровать. Он рассмеялся, когда девушка почти сразу застыла, уткнувшись носом в его грудь и обвив руками шею.
– Элли, пусти. Мне нужно хотя бы снять сапоги.
Нарро перестал смеяться, когда она подняла голову и посмотрела на него глазами, полными слёз.
А потом вдруг прошептала:
– Я хочу жить. Я хочу жить, Нарро…
Он моментально забыл про сапоги.
– Что?..
– Я хочу жить! – сказала Эллейн чуть громче и, подняв руку, стерла слёзы