Сердце Арронтара. Две судьбы. Ника Соболева
уж, Фрэн гордилась бы мной – иду по Арронтару, в руках хати, рядом сестра. Просто идиллия!».
Нарро был зол. На себя, что позволил Лирин сопровождать его, на Лирин, что она вообще существует на свете, и даже на хати, который просто заснул у него на руках. Вот беспечное существо!
– Вы ходили в питомник?
Она явно нервничала. Голос слегка дрожал.
– Да.
– И этот хати… вы выбрали… его?
– Да.
Нарро не смотрел на Лирин, но услышал, как она сглотнула.
– А… назвали… как?
«О Дарида, за что мне это?..»
– Вим.
К его удивлению, она мгновенно отреагировала:
– «Мой»… Хорошее имя, – впервые в голосе Лирин слышалась улыбка, и у Нарро будто открылась и закровоточила старая рана. Где-то внутри, ближе к сердцу. Он вздохнул, в который раз подавляя это чувство.
– Вы знаете древнее наречие оборотней? – сказал и сразу же мысленно обругал себя: ведь не хотел задавать ей вопросы!
– Да, конечно. Это моя обязанность. Я очень хорошо знаю все существующие эрамирские языки, в том числе даже эльфийский.
Нарро уже открыл рот, чтобы спросить, почему Лирин вообще захотела стать советником, но почти сразу захлопнул его.
Нет уж. Хватит разговоров.
И, в конце концов, зачем она за ним тащится? Неужели… узнала? Нет, это глупости. Тогда зачем?
И тут Нарро внезапно догадался обо всём – и почему Лирин побежала за ним, и зачем тащится теперь, и по какой причине так нервничает.
Она же самка! Слабая самка.
Все слабые самки испытывают к сильным самцам нечто вроде физического влечения. И чем слабее самка и сильнее самец, тем больше это влечение. А Лирин, насколько Нарро мог судить, была самой слабой самкой во всём Арронтаре.
Поняв это, оборотень даже остановился. Застыл посреди дороги, прижимая к себе сопящего хати, чувствуя, как волной накатывает разочарование.
Только бы ошибиться! Лучше пусть Лирин его узнает, только не это!
Если она когда-нибудь превратится в волчицу и поднимет перед его носом хвост, он со злости может ей что-нибудь сломать.
– Дартхари? – тихий голос Лирин ворвался в мрачные мысли Нарро. Он обернулся и посмотрел на неё не менее мрачно.
Старший советник, как и Вожак, застыла посреди дороги. В её светло-жёлтых глазах плескалось недоумение.
– Что-то случилось?
И тогда он решился.
– Ты умеешь обращаться?
Недоумение превратилось в настоящее изумление.
– Что?.. Да, дартхари, умею… Но мне это очень тяжело, я слабая совсем. Я обращаюсь не чаще, чем раз в месяц, любое обращение для меня – почти пытка.
Нарро вздохнул – и рубанул с плеча:
– Ты хочешь часть моей силы?
***
«Ты хочешь часть моей силы?»
Лирин не верила своим ушам. Этой фразой сильные самцы приглашали слабых самок… приглашали к совокуплению! Такие красивые слова – «часть силы» – но по сути всё очень банально и… грязно.
Её приглашали… и не раз!
Она