Мельница желаний. Анна Гурова
одного райдена, – усмехаясь, произнес Вяйно. – Многие – а более всего он сам – считали его могущественным колдуном. Как-то раз один парень из его ватажки поранил себе руку и попросил того охотника заговорить ему рану, остановить кровь. Дело-то, в общем, пустяковое…
– Ну и?
– Остановить-то он остановил… И кровь остановил… и все ручьи и реки вокруг того места… и даже подземный поток Маналы, что в царстве мертвых… уж не знаю, что там творилось в Голубых полях…
Ильмо захохотал.
– А хватило бы одного правильного слова, – назидательно завершил Вяйно.
И отпустил руку Ильмо.
– Ты что, лечить ее не будешь?
– Я – нет. Дерево и огонь, – забормотал Вяйно. – Через дерево пришла сила, убила древесного духа, запечатала испорченное дерево – так пусть дерево рану и вылечит, угасит огонь Таара, что жжет твою ладонь.
– Это как же – дерево?
– Пойдем, что-то тебе покажу.
Вяйно встал с крыльца и подошел к воротам, Ильмо за ним.
– Познакомься с моей ученицей.
– Где? – завертел головой Ильмо.
– Да вот она, – ответил Вяйно, показывая на одиноко растущую пушистую сосенку.
– Ты взял в ученики дерево?!
– Почему бы нет? Она твоя ровесница. Я сам ее сажал, она ко мне с детства привыкла. Человеческой речи обучил, теперь мы с ней разговариваем. А почему именно дерево… Вы, потомки Калева, недолговечны: только-только обучишь парня, а он, глядишь, уже внуков нянчит. А сосна – сосем другое дело. По воле богов, лет через двести вырастет не дерево, а загляденье…
Ильмо обошел сосенку кругом, погладил по коре, пробежался кончиками пальцев по иглам. Сосна отвечала ему робким вниманием, в котором Ильмо уловил едва заметную усмешку. Конечно, ведь он много раз видел эту сосну, и даже мимоходом удивлялся, почему старик ее не выкорчует, но ему и на ум не приходило…
– Не из такого ли дерева знаменитый райден Муура вырезал себе лыжи-самоходы?
Вяйно нахмурился.
– Из такого. Только помнишь, что с ним потом стало?
– А как же! Завистники погубили, да еще как жестоко – напоили ополосками его собственных портянок…
– Так-то. В общем, ты на дерево-то мое не посматривай…
– Да я и не думал ни о чем таком, – пожал плечами Илмо. – Всё равно оно пока ни на что не годно. Ни на лыжи, ни на самострел… разве что ложку вырезать.
Вяйнемейнен хмыкнул.
– Не о том думаешь. А она ведь понимает. Неужели ты считаешь, что тебя станет лечить дерево, из которого ты собираешься резать ложку?
– Да я пошутил!
– Тогда приступай.
Вяйно отошел к крыльцу и уселся на нижнюю ступеньку.
– Что мне надо сделать?
– А это уж тебе виднее. Кто из нас круглый год бродит по лесу?
Ильмо кивнул и подошел к сосенке, не очень представляя, как ему поступить.
Нет, конечно, он всегда знал, что деревья так же разумны, как и люди. Они могут и помочь, и навредить, наградить и отомстить. Деревья мудры, у них долгая память, а потому странника всегда первым делом