Калеки. Сергей Лукьяненко
воды, лениво вытекающей из потолочных щелей, прозрачную мебель, изнутри декорированную светло-зелеными и бледно-розовыми цветами. Алекс не стал спорить по той простой причине, что задерживаться на планете они не собирались.
Опустившись во влажно вздохнувшее кресло, Алекс достал коммуникатор и надавил кнопку общего сбора. Один за другим мелькнули зеленым три огонька. Потом над коммуникатором развернулось маленькое голографическое окошко. Разумеется, это был Хасан. Кажется, он лежал ничком на циновке.
– Капитан, это срочно? – грустно спросил техник.
– Да, – коротко ответил Алекс.
– Капитан, у меня еще семь минут массажных церемоний…
Где-то за спиной Хасана мелькнула симпатичная девушка с пушистым полотенцем в руках. Потом Хасан увел коммуникатор в сторону. Разумеется, ни о какой эротике не было и речи – на Гедонии все было возведено в ранг искусства и все означало именно то, что означало. Массажная церемония – это не более чем массажная церемония. Секс – это совсем другое искусство.
– Ты можешь уволиться, – сказал Алекс.
– Уже бегу, капитан, – грустно сказал Хасан.
Алекс сложил коммуникатор. Никаких претензий к Хасану у него не было. Эта игра длилась уже три года – техник при каждом удобном случае подчеркивал свою независимость.
Первой в номер Алекса вошла Вероника. Высокая, худощавая, с нервным печальным лицом, длинными черными волосами, собранными в косу, – она оказалась удивительно негармонирующей с обстановкой.
– Вечер добрый, капитан, – сказала женщина.
– Добрый. – Алекс кивнул на ближайшее кресло.
Вероника прошлась по гостиной, оглядывая обстановку, потом со вздохом села. Произнесла:
– Удивительно затейливо. Тебе нравится?
Алекс пожал плечами.
– А у меня номер в стиле «дышащий песок», – с отвращением сказала Вероника. – Пустыни Нангиялы. Вся мебель – динамическая, с аэроподдувом. Пол – песок. Рассказать, как осуществляется смыв в унитазе?
– Да не может быть. – Алекса передернуло.
– Во-во. Может. – Вероника достала сигареты, закурила. – На сколько ты уломал адмирала?
– Пятнадцать миллионов.
Вероника покачала головой. На миг ее взгляд затуманился – в глубинах ее сознания сейчас шла много факторная оценка: благосостояние Гедонии – высокое, жадность правительства – тоже высокая, личность адмирала Корда, репутация команды Романова…
– Значит… Вероятность нашей гибели – шестьдесят восемь-семьдесят процентов.
– Плохо, – искренне огорчился Алекс. – Я думал – пятьдесят на пятьдесят.
Вероника только развела руками. Психологи-спец редко ошибаются. Даже травмированные так серьезно, как Вероника.
– Как малыш? – спросил Алекс.
– Нормально. – Вероника кивнула. – Очень рад. Если мы получим пятнадцать миллионов… делим поровну?
– Как всегда.
– Тогда я смогу купить ему тело.
– То есть