Боярич: Боярич. Учитель. Гранд. Антон Демченко
я ее наколол. Оставил Безносую с носом, ха! И сдох не от болезни, грозившей превратить сильного сорокалетнего мужчину в безумную развалину, не способную самостоятельно добраться до «очка», а в бою, как и положено воину с незапамятных времен, с клинком в руке. Рука сжимает шершавую роговую рукоять старого охотничьего ножа, небо заполняет все вокруг меня… и я тону в его необъятной глубине.
– Росомаха?! Ты? Но… – Голос появившегося словно из ниоткуда человека в лесном камуфляже раздался совсем рядом, но лежащий на песчаном бережке, раскинув руки, мертвец его не слышит. А тот несколько секунд постоял над убитым, катнул желваки и, прижав к горлу передатчик ларингофона, заговорил резко и зло: – Цель поражена. Группам – отход… Первый – Десятому…
– Все вопросы на базе, Десятый, – тут же откликнулся Первый. – Выдвигайтесь к точке.
– Есть все вопросы на базе. Отбой, – снайпер отключил гарнитуру и, сгорбившись, скрылся в лесу.
Росомаха… Это я. Помню… Еще лет десять назад на это прозвище я откликался чаще, чем на имя-отчество или даже на звание. Звание? У меня было звание? А… да, было. Капитан. Майора я получил уже «под занавес», так сказать. «Смежники» из ГРУ постарались, без их помощи, скорее всего, меня так и отправили бы в отставку капитаном. Да… Хорошие были ребятки. Вот уж кто учился с полной отдачей…
Вон хоть того же Яблочкина взять… снайпер от бога, а с моими тренировками вообще цель чуть ли не с закрытыми глазами вести мог. Вот и довел, да…
– Сердишься на него? – Я и не заметил, как голубое небо вокруг меня потемнело, заклубилось серой хмарью… А уж то, что я оказался здесь не один, и вовсе стало сюрпризом. С другой стороны, а не все ли равно?
– С чего бы? – я пожал плечами… и не почувствовал их. Хм… странное ощущение. Точнее, неощущение. Ну и черт с ним. – Он выполнял приказ. Значит, наши заклятые друзья узнали то, чего знать им было совсем не нужно…
– И ты так легко об этом говоришь? – поинтересовался все тот же незримый собеседник.
– Хм. А чего мне огорчаться? Жить и так оставалось хрен да нисколько… если это, конечно, можно назвать жизнью. Обидно только, что не увидел, как зачистили ту сволочь, что сдала мою школу… Это да, огорчает. А смерть? Пока мы есть, ее еще нет, когда мы умираем, ее уже нет… Так что она всего лишь миг…
– М-да, забавное мироощущение. Или это последствие твоей болезни? – в голосе моего собеседника послышался явный интерес.
– Скорее, результат жизненного опыта, – хмыкнул я в ответ. – А болезнь… да. Знаешь, чего я больше всего боялся в последние годы? После того как узнал о раке мозга и остальных плюшках Дара? Стать овощем или загнуться от боли на больничной койке. Десятка подарил мне лучшую смерть, о какой я мог мечтать. Это тот самый снайпер… Яблочкин. Ему поначалу совсем другой позывной дали, но… командованию пришелся не по нраву мат в эфире, пришлось придумывать что-то другое… – Меня пробило на болтовню… интересно, с чего бы это?
– Да-да. С оружием