Давай притворимся, что этого не было. Дженни Лоусон
мне тогда казалось, ухмылкой. – В этом городе изобрели собачий свисток». Или: «В основу фильма „Свободные“ легла история нашего городка. Кевин Бейкон – наш национальный герой». Или: «Удивительно, что вы никогда про него не слышали. Здесь произошла самая кровавая резня каннибалов в истории Америки, хотя мы не особо любим про это говорить. На самом деле мне вообще не стоило об этом упоминать. Давайте больше не будем никогда поднимать эту тему». Я надеялась, что последний вариант придаст моим словам оттенок загадочности, а люди будут очарованы зловещей историей нашего города, однако вместо этого они начинали выражать беспокойство по поводу моего психического здоровья, и в конечном счете мама узнала про мои небылицы и отвела меня в сторонку, чтобы сказать, что никто на них не покупается и что город был, скорее всего, попросту назван в честь кого-то с фамилией Уолл. Я заметила, что, возможно, этого мужчину назвали так потому, что он изобрел стены[6], в ответ на это она снисходительно вздохнула и заметила, что в изобретение стен мужчиной поверить сложно, так как большинство из них даже не удосуживаются закрывать дверь в туалет, когда им пользуются. Она почувствовала мое разочарование из-за того, что нашему городу и похвастаться нечем, и тогда со скрипом согласилась, что, возможно, город был назван так в честь некой метафорической стены, которую поставили, чтобы от чего-то отгородиться. Я предположила, что от прогресса. У моей же мамы была другая догадка – от хлопковых долгоносиков.
Я всегда задумывалась о том, каково было бы прожить детство, отличное от моего. Сравнивать мне особо не с чем, но, опрашивая незнакомцев, я обнаружила, что в их детстве, как правило, было гораздо меньше крови, а еще – что незнакомцам не очень комфортно отвечать на вопросы о собственном детстве. Ребят, ну о чем же еще можно говорить в очереди в винно-водочном? Детские травмы, как мне кажется, – самая подходящая тема для обсуждения, потому что именно из-за них многие в итоге сюда и попали.
Оказалось, однако, что люди куда более охотно рассказывают про свою жизнь, если начать первым, поэтому я всегда ношу с собой список из одиннадцати пунктов про то, что было не так с моим детством.
И еще я обычно откупориваю бутылку текилы, чтобы вместе ее распить, поскольку спиртное помогает мне меньше нервничать, а также потому, что я с Юга, и у нас в Техасе мы угощаем выпивкой незнакомцев, даже когда они стоят в очереди в винно-водочном. У нас в Техасе мы называем это «южным гостеприимством». Владельцы винно-водочных называют это «магазинной кражей». Долбаные северяне.
Теперь мне запрещено показываться в этом винно-водочном.[7]
Мое детство: Дэвид Копперфильд вперемешку с оружейным магазином
Мне удалось выделить ряд ключевых отличий между своим детством и детством практически всего долбаного мира. Я называю эти моменты «Одиннадцатью вещами, которые большинство людей никогда не испытывали или даже просто не могли себе представить и которые тем не менее произошли со мной, потому
«Уоллс» – walls – по-английски означает «стены». – Прим. ред.
Примечание автора: редактор сказал мне, что на отдельную главу этого не хватит, потому что здесь ничего не происходит. Я объяснила ему, что это лишь вступление к следующей главе, которое, пожалуй, следовало бы со следующей главой объединить, однако я решила сделать две отдельные главы, потому что мне всегда нравились коротенькие главы, которые можно быстро прочитать и повысить свою самооценку. Кроме того, если ваш учитель литературы задаст прочитать первые три главы из этой книги, то с двумя вы уже покончили, и оставшиеся десять минут можете посмотреть фильмы про роскошных сексапильных вампиров, ну или чем там дети сейчас увлекаются. Кроме того, вам следует поблагодарить свою учительницу литературы за то, что она задала вам эту книгу – судя по всему, она у вас крутая. Пожалуй, вам стоит стащить для нее бутылку из глубины родительского мини-бара в знак благодарности за то, что ей хватило смелости выбрать эту книгу вместо «Алого знака доблести». Что-нибудь односолодовое.
Можете не благодарить учителя литературы. Хотя вы у меня в долгу.
Хотя погодите. До меня только что дошло, что если учителя литературы будут задавать прочитать эту книгу, то школы буду покупать мои книги тоннами, так что формально это я у вас в долгу. С другой стороны, если подумать еще немного, то эти книги покупаются за налоги, которые плачу я, так что формально я как бы сама плачу людям, чтобы они читали мои книги, и теперь я уже не знаю, радоваться мне или злиться. Эта сноска в итоге превратилась в долбаную задачку по арифметике.
А знаете что? Да пошло оно все. Просто пришлите мне половину того вискаря, что принесут вам ученики, и мы будем квиты.
Разве это не самая длинная сноска в истории? Ответ: возможно.